Виталий Гладкий - Змея за пазухой

Так было и сейчас. Он застыл в полной неподвижности, стараясь определить, с какой стороны исходит угроза, но старая, испытанная не раз метода оказалась нерезультативной. Город с его шумом и мельтешением людей и машин не позволял сосредоточиться, чтобы вычислить, с какого направления шел угрожающий посыл. Никита не стал задерживаться на стоянке, а дал газу и рванул с места сразу под сто километров в час. Не хватало еще подставиться под выстрел…

«Ну и что теперь? — уныло размышлял Никита, когда машина застряла в пробке. — Полный швах. Облом по всем направлениям. Георг вне подозрений. А ведь он практически единственный человек, у которого могли быть ключи от дома отца и который по фигуре напоминает двойника Ивана Николаевича. Мог он нанять киллера? По идее, да, но вряд ли. Потому как чересчур зеленый для таких дел. Чтобы найти высококвалифицированного спеца, нужны связи в определенных кругах, а откуда они у пацана? Остаются Полина и Лизхен. Две матроны, которые хорошо знают изнанку жизни и у которых есть деньги на оплату заказа. Кто из них?»

Тут ему нетерпеливо посигналили, и Никита двинулся, но, проехав всего метров сто, остановился, чтобы опять тупо ждать, когда рассосется пробка — это очередное проклятие развитой цивилизации.

«Полина или Лизхен?.. — продолжил свои мыслительные упражнения Никита. — Но как к ним подобраться? К Полине не подъедешь и на кривой козе. Там один Альберт чего стоит. Сейчас у нее охраны как грязи на проселочной дороге. И потом, с какой стати мне нужен ее скальп? Ну заказала она своего блудливого муженька (допустим, это так), что мне с того? Олег мне ни сват ни брат. Ах, мы когда-то были друзьями… Но с таким другом я не то что в разведку — по нужному делу в поле не пошел бы. Наконец, я работаю на Полину. — Тут Никита скептически покривился. — М-да… Работничек… А вот Лизхен — другое дело. В ее случае у меня ситуация более простая. Она мне никто. И потом, мне ведь все равно где-то и как-то нужно искать убийцу Олега и Сейсеича. Вдруг и впрямь в этом деле замешана Лизхен? Чем черт не шутит… Наконец, нужно хотя бы изображать усиленную работу. У меня на шее такие монстры сидят — один Шервинский чего стоит, — что впору пойти к реке и утопиться. Если, конечно, я пролечу мимо кассы… — Никита в раздражении потер виски. — Измайлов, у тебя не мозги, а мякина! Неужели ты не можешь придумать хоть что-то толковое? Думай, думай!»

На этот раз мыслительный процесс Никиты был прерван телефонным звонком. Он с раздражением посмотрел на номер, который нарисовался на дисплее мобильного. Звонил Кривицкий.

— Нужно встретиться, — заявил он без предисловий. — Прямо сейчас.

— Не могу.

— Почему, черт побери! Ты ведь сам просил о встрече!

Похоже, Кривицкому кто-то здорово накрутил хвоста (высокое начальство, а то кто же) и он теперь рвал и метал.

— Потому как стою в пробке. И когда двинусь, наверное, сам аллах не ведает.

— Выбирайся поскорее! Буду ждать тебя в кафе на Речной. Знаешь, где это? Вот и ладушки. Но поторопись, Нико, поторопись!

«Что это он икру мечет? — в недоумении подумал Никита. — Видимо, в связи с очередным заказным убийством. Но я-то тут при чем? Или Алексу захотелось хоть кому-нибудь поплакаться в жилетку? А что, вполне возможно. Иногда и вправду возникает нестерпимое желание поделиться с кем-то своими горестями, особенно когда примешь на грудь полкилограмма «огненной воды». Да вот беда — трудно в такие моменты найти человека, способного к состраданию. Но ведь Алекс, судя по голосу, трезв как стеклышко. Непонятно…»

Спустя полчаса Никита наконец добрался до кафе, которое называлось «Бирюса». Там уже сидел Алекс и ел — скорее, поглощал, как удав лягушек, — крохотные пирожные; ему подали целое блюдо эклеров и буше. Глядя на его упражнения, Никита неожиданно почувствовал что-то недоброе — Кривицкий налегал на сладкое тогда, когда сильно нервничал. Что касается его нервов, то здесь все понятно, работа такая, но при чем здесь он? — мысленно спросил Никита неизвестно кого. Ответом конечно же была тишина, которая нарушалась лишь тихим говором посетителей кафе — в основном молодежи.

— Будешь?.. — спросил Алекс, указав на пирожные, когда Никита уселся напротив.

— Не увлекаюсь.

— Зря. На зоне сладости в большом дефиците.

— Не понял… Ты на что намекаешь?

— Это я к тому, что все мы под Богом ходим.

— Мне ли это не знать…

— А вот Шервинский, похоже, забыл эту прописную истину.

— Погоди, погоди… — Никита в изумлении вытаращил глаза от неожиданной догадки. — Ты хочешь сказать, что Шервинского… завалили?!