Александр Щелоков - Зарево над Аргуном

Моральный дух - материя трудно уловимая, но он у всех уже на исходе. Поставь вопрос о прекращении операции на тайное голосование, большинство бы подали голос "за", против одного миллиона долларов, который оставался в одиночестве и требовал продолжения. Однако никто из офицеров своих сомнений не высказывал.

В тот вечер они пировали. Печеная картошка с подогретой на костре тушенкой, лучок, нарезанный кружками, казались всем лучшим из того, что могла предложить суровым усталым мужикам самая изысканная кухня.

Ночью над ними, невидимые во тьме, без аэронавигационных огней пролетели двадцать пятые "сушки". После их пролета издалека то с севера, то с юга доносились тяжелые удары взрывов. Шла плановая бомбежка горных баз боевиков.

Все ещё сидели у костра, допивая чай, когда из кустов с автоматом, который вольно висел на шее, вышел человек и подошел к костру.

- Салам!

Полуян поднял голову, стараясь понять, как мог Бритвин, несший караул, не заметить неожиданного гостя. Но тут же успокоился. За спиной чеченца в двух шагах с пистолетом в руке стоял Таран.

- Салам! - за всех отозвался Резванов. Остальные напряглись, готовые в любой момент пустить ход оружие.

Чеченец поднял обе руки вверх открытыми ладонями вперед. Сказал по-русски:

- Здравствуйте, люди.

Ни по виду, ни по форме отличить от боевиков никого из сидевших у костра было нельзя. Тем не менее, Полуян не стал темнить.

- Здравствуй, человек. Почему ты решил говорить с нами по-русски?

- Не удивляйтесь. Я за вами наблюдаю второй день.

Полуян сжал кулаки. Значит, на самом последнем этапе операции они начали утрачивать настороженность. Конечно, чувство опасности, когда с ней имеешь дело долгое время, неизбежно притупляется. Тем более, что в какой-то момент они перестали чувствовать себя дичью и полностью освоились с ролью охотников. Но даже это не извиняло утраты бдительности.

Чеченец должно быть понял, что думает командир и тут же постарался смягчить удар:

- Вы работаете классно. Я держался от вас на большом расстоянии и потому вы меня не смогли заметить.

- Хорошо, - сказал Полуян жестко. - Если тебе известно кто мы, то должен понимать, на какой риск шел, подходя к нам. Зачем?

- Пришел потому, что вам не враг. Я абрек.

- Как это понять?

- Понять просто. Я ушел с оружием в горы из мест, где мне угрожает опасность. Вы знаете, что такое "чир"?

- Кровная месть, - подсказал Резванов. - Может есть другое значение?

- Верно, - согласился чеченец. - Чтобы все было честно, скажу, я Виса из рода Загаевых. И мой кровник - Шамиль Басаев. Этот гнилой мочевой пузырь в горской папахе. Победитель стариков и больных, которые лежат на больничных койках.

- Если вы родственник Амира Загаева, - сказал Резванов, - я знаю в чем дело.

Действительно, он был осведомлен об этой истории достаточно полно.

Создав себе на крови Буденновска славу безжалостного и смелого борца с русскими, Басаев стал добиваться реальной власти в Чечне. Роль странствующего рыцаря ислама его не устраивала. Взгляд террориста упал на родной Веденский район, где главой администрации был некто Амир Загаев. Для передела полномочий Басаев избрал обычный для него кровавый метод. Однажды в дом Загаева ворвалась группа боевиков, которые увезли Амира в другой аул. Там состоялся военно-полевой суд, на котором Загаева обвинили в пособничестве федеральным властям, приговорили к расстрелу и публично казнили. Обвинение было предельно абсурдным. Престарелый Загаев якобы закладывал в нужных местах радиомаяки, чтобы наводить на чеченские военные объекты российскую авиацию. Пост главы администрации Веденского района занял родной брат Шамиля - Ширвани Басаев.

Трудно сказать, что подтолкнуло Басаева на столь очевидное нарушение обычаев гор, но родственники казненного тут же этим воспользовались и объявили Басаева своим кровником. Чтобы исполнить приговор и кровью смыть позор оскорбления рода, им пришлось уйти в горы и вести жизнь абреков бродячих разбойников. Басаев обладал немалыми возможностями для того, чтобы противостоять кровникам.

- Хорошо, Виса, - сказал Резванов, - постарайся коротко объяснить: чем мы можем тебе помочь и почему должны тебе верить?

- За тем и пришел, но говорить коротко не буду. Чтобы вы поняли и поверили.

- Говори, - согласился Полуян.

- Совсем недавно я был рабочий. Нефтяник. Работал поначалу в Сургуте, получал хорошие деньги. Потом меня послали в Арабские эмираты. Никто не спрашивал чеченец я или русский. Смотрели на то, как вкалывал, как дело знал. Я его знал хорошо. Потом вдруг меня вызвали по телефону из Грозного. Виса, приезжай. У нас, чеченцев, свобода. Свое государство. Нужны специалисты. Зачем тебе пропадать на чужбине ради денег? Денег и здесь навалом.