Татьяна Степанова - Яд-шоколад

— Знаешь, главный им заинтересовался с самого начала, — говорит интерн.

— Из-за того, что этот тип совершил на воле?

— Да, но не только. Что-то в нем необычное… главный так считает — и в самом этом пациенте и его случае. Что-то странное.

— Я не понимаю, о чем ты, — второй интерн пожимает плечами. — Он же убийца, садист. Так, ладно, ждем еще сутки, удваиваем дозу лекарства. Если не увидим улучшений, надо ставить вопрос о принудительном кормлении.

Они оба любили это место. Только вот, как всегда казалось Олегу Шашкину, по прозвищу Жирдяй, он любил его больше.

Они называли это место — Логово. Логово, где собирались они все — Рейнские романтики, группа «Туле».

Группа действительно настоящая, существовавшая взаправду, как любил отмечать Олег Шашкин — рок-группа, пытавшаяся играть тяжелый рок и совмещать несовместимое: убийственный романтизм бытия и пошлую низменность «мечт».

Именно «мечт», так говаривал Дмитрий Момзен вместо слова «мечтаний». Тексты для песен сочинял он сам, и у него неплохо получалось. Группа «Туле» выступала по закрытым клубам, ездила по стране и СНГ. Но потом внезапно начались всякие сложности и неприятности, связанные с названием.

Приходили грозные письма с требованием это самое название изменить — из разных государственных инстанций, которые вдруг стали очень придирчиво, чуть ли не под микроскопом изучать — а что же это там поют и играют в этой самой группе «Туле».

Дмитрий Момзен — человек образованный, «головастый», как считали все Рейнские романтики, умно парировал все эти официальные выпады.

Да боже упаси, господа начальники. «Туле» — это такой воображаемый остров на Крайнем Севере в воображении еще античных поэтов. Край края земли — за ним лишь небесный чертог да райские врата, если вы верите в них.

— Вы верите в райские кущи? — спрашивал он у помощника прокурора — молодого и злого, ведущего официальную проверку деятельности группы «Туле». Спрашивал прямо там, в прокуратуре, в кабинете, наивно округляя свои прекрасные голубые глаза цвета арктического льда и от этого делаясь еще красивее и наглее.

Так вот, даже если вы не верите в рай, то откройте справочник по истории и убедитесь, во что люди верили раньше — в этот самый край края земли, мистический остров «Туле» — там, далеко на Севере, куда вы, господин проверяющий, уж конечно, никогда не доедете и не доплывете.

В конце концов их с этим названием все же оставили в покое, однако в Москве и Питере им перекрыли весь кислород наглухо. Все концертные площадки, все клубные сцены были теперь для них недоступны.

Рок-группа «Туле» играла лишь у себя дома, в Логове. Да и то теперь уже совсем не играла, потому что они лишились классного барабанщика. А найти нового ударника — дятла в такую группу, как «Туле», ой как не просто.

Студию они устроили в подвале — толстые кирпичные стены старого московского особняка в Пыжевском переулке в Замоскворечье глушили все, даже звуки мощных электрогитар.

Особняк на Пыжевском и был Логовом Рейнских романтиков, а также штабом сбора всех частей перед большими военными шоу, пунктом отправления в дальние поездки и местом, куда так приятно возвращаться.

Такое уютное логово — восемь комнат анфиладой с большим залом, небольшая восхитительная мансарда с застекленной террасой — никакого зимнего сада, всей этой бабьей белиберды с цветами — там они хранили военную амуницию. А внизу огромный подвал — тут и музыкальная студия, и комната собраний, и вход на склад. А рядом магазин — настоящий армейский магазин, лавка для своих, все что надо для военных шоу и исторической реконструкции — от солдатских ремней, пряжек и пуговиц до киверов, касок, шинелей и сапог.

Особняк в Пыжевском в прошлом был куплен отцом Олега Шашкина. Шашкин — Жирдяй сколько помнил себя, всегда любил отца. И всегда они жили хорошо, богато. Отец занимался большим бизнесом, дома появлялся нечасто. Он женился трижды, но ребенка имел лишь одного — Олега. Все свое детство Олег провел в частной школе и на попечении учителей французского и английского языков. Он уже учился на третьем курсе (платно, конечно) исторического факультета МГУ, когда пришла трагическая весть — отец разбился на вертолете под Ханты-Мансийском. Полетел в непогоду в пургу что-то там инспектировать по бизнесу и поплатился жизнью.

Олег Шашкин получил после отца все, что не досталось мачехе. Большие деньги и этот вот особняк в Замоскворечье, гараж, полный машин разных марок, и еще акции и счета в банке в Австрии, и почти все это он с радостью отдал… нет, конечно, не отдал вот так просто — передал в управление, в распоряжение своему другу, нет… гораздо больше чем другу — Дмитрию Момзену.