Robert van Gulik - Ночь в монастыре с привидениями

– Казначей мне объяснил, что часть зданий, расположенная вне храма, закрыта для публики. Туда могут входить только отец настоятель и давшие обет монахи. Вроде бы эти помещения нельзя ни описывать, ни изображать на бумаге. Казначей сам признал, что отсутствие плана неудобно, ведь монастырь так велик – иной раз сами монахи рискуют заблудиться.

– Какое нелепое положение! – сердито произнес судья. – С той поры, как императорский дворец соблаговолил проявить интерес к даосскому учению, эти люди возомнили себя выше законов! Мне довелось слышать, что при дворе начинает чувствоваться и буддийское влияние. Не знаю, какая из двух клик хуже!

Они пересекли галерею и вошли в небольшую комнату. У сидевшего там монаха судья попросил, чтобы кто-нибудь из послушников проводил его к учителю Суеню. Тао Ган позаимствовал у монаха фонарь, и они переждали, пока мимо не пройдет выходящая из зала для торжеств толпа монахов.

– Полюбуйся на эти откормленные лица! – сказал судья раздраженно. – Этим людям лучше бы выполнять свои обязанности перед обществом, жениться и завести детей.

Он чихнул.

Тао Ган внимательно посмотрел на него. Его хозяин отличался чрезвычайно ровным расположением духа и даже, если события не развертывались так, как ему бы хотелось, не проявлял раздражения. Он спросил:

– Дал ли вам отец настоятель удовлетворительное разъяснение по поводу смерти трех девушек?

– В том-то и дело, что нет. Как я и думал, они умерли при подозрительных обстоятельствах. По возвращении в Ханюань я запрошу у родителей дополнительные сведения. Затем мы вернемся сюда вместе с секретарем Хуном, Цяо Таем, Ма Чжуном, нашими писцами и дюжиной стражников и проведем основательное расследование. Можешь быть уверен, что я не сообщу о своем приезде заранее. Пусть это будет неожиданностью для отца настоятеля!

Похоже, замысел возвращения с большими силами улыбался Тао Гану. Одобрительно покачав головой, он объявил:

– Ваше превосходительство, казначей мне еще рассказывал о мятежниках, которые были истреблены здесь сотню лет назад. Теперь я понимаю, почему монашек так напрягал слух в коридоре. Появляясь, призрак одного из тех несчастных якобы шепчет чье-то имя, и тот, кто услышит свое имя, умрет.

– Какое вздорное суеверие! – воскликнул судья Ди. – Проведи меня в актерскую уборную.

Когда они прошли на второй этаж, судья бросил взгляд в узкий темный коридор, идущий направо. Гибкий белый силуэт быстро удалялся.

– Это девушка с медведем! – воскликнул он. – Мне надо ей сказать пару слов. Как ее зовут?

– Барышня Нгеуян, ваше превосходительство. Судья ускорил шаг:

– Минуточку, барышня Нгеуян!

С легким восклицанием она остановилась. Лицо ее побледнело, глаза расширились от страха. Ее удивительное сходство с барышней Пао вновь поразило начальника уезда. Он ласково сказал:

– Не бойтесь. Я просто хотел вас поздравить. Ваш танец был…

– Ваше превосходительство слишком добры, – прервала она его нежным голосом, – но прошу извинить меня, я не могу задерживаться.

Окинув тревожным взглядом коридор, она двинулась было дальше.

– Остановитесь! – приказал судья. – Я начальник этого уезда и желаю поговорить с вами. Вы выглядите встревоженной. Это из-за Мо Моте?

Она нетерпеливо тряхнула своей маленькой головкой.

– Меня ждет медведь, – прошептала она, – сейчас пора его кормить.

Видя, что девушка прижимает левую руку к груди, судья резко спросил:

– Что у вас с левой рукой? Не ранил ли вас Мо Моте своей саблей?

– О, нет! Это медведь поцарапал меня. Уже давно. Но теперь мне действительно пора идти…

– Очень опасаюсь, что мои стихи пришлись не по вкусу вашему превосходительству, – произнес насмешливый голос. Судья обернулся и увидел Цун Ли, который с преувеличенной вежливостью склонился перед ним.

– Действительно, молодой человек, – ответил судья. – На месте настоятеля я бы приказал вас вышвырнуть.

Он снова повернулся к барышне Нгеуян, но она исчезла.

– Отец настоятель никогда не решится пойти на такой шаг, – презрительно возразил поэт. Мой покойный отец, доктор Цун, много сделал для монастыря… И моя семья продолжает вносить кругленькие суммы.

Судья Ди смерил взглядом молодого человека.

– Так вы сын бывшего губернатора Цун Фаменя? Это был поистине образованный человек. Я читал его труды по управлению в провинции. Он не одобрил бы ваши игривые стишата.