Ирина Лобусова - Флер Д’Оранж - Сердце Замка

Я не ошибусь, если предположу, что в земле каньона хранится много таких цилиндров. Чтобы понять это, стоит лишь взглянуть на цветы. Именно цветы стали символом тревоги, страшной тревоги, на которую никто не обратил внимания. Отходы уничтожали все живое, в том числе и растения. Прекрасные белоснежные цветы, росшие в каньоне, гордость этих мест, стали гнить. Но эта гниль была только внешне! Стоило разорвать гнилой цветок пополам, и оттуда капал сок. Цветы были живыми под страшными признаками отравления, они появлялись из земли живыми и разлагались внешне, сигнализируя своим странным состоянием о беде. Но на цветы никто не обращал внимания. Их странное превращение в гнилушки приписали проклятию поселка, тому, что Бог разгневался на эту дьявольскую землю. А чего еще ждать от темных, необразованных людей? Людское суеверие – страшная вещь! Бороться с ним практически невозможно. Если происходит что-то страшное и необъяснимое – значит, вмешивается нечистая сила. Что ж, в данном случае нечистая сила поселка выступила в лице нашего директора завода. Анатолий Павлович Горянский. Честный политик и преуспевающий бизнесмен или попросту – наш предприимчивый делец, директор и владелец металлургического завода. Вроде бы, все обстояло, как он хотел, но… Нашего героя подстерегала следующая по счету неожиданность. Неожиданность, свалившаяся как снег на голову, третья и последняя. Оказалось, что фальшивый уран по прошествии некоторого времени разлагается еще раз (вторично, уже просто так, без посторонних внешних вмешательств, сам по себе), выделяя тот же самый страшный радиационный отход. Именно эти сведения о том, что происходит с проданным ураном, о непонятных отравлениях, радиационных ожогах, гибели людей вез Горянскому иностранный журналист Поль Верден, надеясь припугнуть его тем, что он, Верден, располагая подробной информацией поднимет кампанию в зарубежных СМИ. Сопоставив случаи, попавшие в прессу о происшествиях в иностранных компаниях-покупателях Горянского и случаи в забытом Богом и людьми поселке возле туристического центра N., Поль срочно собрался в N., надеясь, что выследит в каньоне момент захоронения цилиндра.

В тот первый раз Поля Вердена и Виктора Алексеева постигла неудача. Высидев возле каньона несколько ночей, они не увидели ничего. И, естественно, они не могли знать точное время и месяц, когда происходило захоронение. Виктор не успел это узнать. Практически всю информацию о том, чем занимались в Северной башне замка, собрал Виктора Алексеев. Он следил за ними, разговорил нескольких рабочих. Его подробные записки о Горянском передала мне Вера вместе с визиткой и головой своего мужа. Когда в музее появился иностранный журналист, к тому же умный и симпатичный, Виктор воспринял это как шанс. Но шанс был одновременно его приговором. За Виктором ведь постоянно следили (даже подсунули вместо охранника своего человека, но Виктор не мог об этом знать). Разумеется, бандиты Горянского узнали о контактах Алексеева с Верденом, об их ночных дежурствах в каньоне. Вечером 14 ноября Виктора схватили на пустынной дороге домой, затолкали в машину, убили, а тело бросили в каньон на место последнего захоронения отхода, рассчитывая, что сильное излучение изуродует тело до неузнаваемости. Чтобы стереть отпечатки пальцев, его руки даже специально закопали в землю.

Но они не приняли в расчет мужество Веры и ее брата, проницательность секретарши тети Лиды и стоматологическую карту Виктора Алексеева. Что же касается меня, то информацию обо всем этом я достала из разных источников. К примеру, чтобы узнать о деятельности Горянского на его заводе, я нашла одного из его работников, незаконно уволенного и от того держащего на Горянского зуб. О том, что к смертям в поселке причастен Горянский, упоминалось в письме секретарши (в том самом письме, которое уничтожила сотрудница посольства, считая его бредом сумасшедшей). Тетя Лида видела визитку, читала имя и прямо упоминала это имя в своем письме. Она открыто писала о том, что Горянский тайно стоит во главе всей организации. Схема (по ее представлению) выглядела следующим образом.

Северная башня привлекла внимание бандитов по двум признакам. Во-первых потому, что именно там находилась самая разветвленная сеть подвалов, отлично сохранившихся до наших времен. Ведь раньше эти подвалы использовали как винный погреб. Там была отличная вентиляция, подходящий климат и все условия, чтобы устроить химическую лабораторию. Во-вторых, из-за ее отдаленности. Ведь Северная башня была единственным местом в замке, имеющим другой вход. И этот вход выходил на прямую дорогу к каньону. Если поставить заграждения между теми проходами, которые ведут к другим частям замка, то Северная башня превращается почти в отдельное строение. Таким образом, это был идеальный вариант для замыслов бандитов. Тетя Лида открыто писала о том, что в химической лаборатории, устроенной в башне замка (вернее, в подвалах) занимаются переработкой радиоактивных веществ без необходимых средств защиты и это производство уничтожает вокруг все живое: и растения, и людей. По мнению тети Лиды, Горянский занимался оружейным плутонием и ураном. Он получал какое-то сырье, производил из него уран и продавал за границу, в ту страну, о которой ей однажды проболтался бандит, пытавшийся склонить ее на их сторону. Она считала, что этот переработанный уран очень опасен не только для той местности, в которой его производят, но и для той страны, которая его покупает, опасен из-за нарушения техники безопасности и повышенной радиоактивности, возникшей в результате несовершенного производства.