Ирина Лобусова - Флер Д’Оранж - Сердце Замка

Дочитав до этого места, я позвонила в наш телевизионный архив и попросила работавшую там мою знакомую старушку найти мне подшивку газет из N-ской области за февраль этого года, и вообще поискать любую информацию о пропавшем директоре музея-заповедника.

– Можно будет подойти через час?

– Дорогая моя, я же не автомат. А N-ская область довольно далеко отсюда. Так что мне нужно время, чтобы найти подшивку газет. Через час я смогу найти разве что по нашей области, что-нибудь в нашем регионе.

– В нашем регионе?

– Ты знаешь, я вспомнила, что моя племянница – Машенька рассказывала подобную историю. Что-то о человеке, который столько лет обманывал семью, а потом сбежал заграницу с секретаршей… Да, вспомнила! Машенька сказала, что ее подругу обманули точно таким же образом, как тот мужик, о котором писали в газете! Тот мужик, который с секретаршей убежал от жены, хотя всю жизнь клялся, что свободное время проводил только на работе. И это был какой-то известный мужик. Что-то связанное с пивом, кажется… Пиво… Не помню… известное…

– Королевское пиво?

– Да, точно! Его имя было связано с королевским пивом! Я запомнила потому, что мой второй племянник из Нижнего Новгорода, только такое и пьет, когда приезжает ко мне погостить.

– И эта история была в одной из центральных газет?

– В какой же еще? Газеты других регионов в нашем городе продаются редко. А это была центральная газета. Именно ее я и смогу найти за час.

– Попытайтесь, пожалуйста! Я к вам заскочу.

– Ладно. Только я ни в чем не уверена.

Возле кабинета продюсера в очереди сидели несколько человек. В одном из них я опознала известного спортивного комментатора с другого канала. Увидев меня, он демонстративно отвернулся. Нагло минуя очередь (я могла позволить себе такую наглость), я кивнула новой секретарше (прежнюю уволили месяц назад не без моего участия) и вошла в кабинет в тот момент, когда верховное начальство всех высших ступеней (ну, прямо Господь Бог!) глубокомысленно беседовало по последней модели супердорогого мобильника, не обращая никакого внимания на мужчину, который с видом просителя сидел в кресле.

– Чего тебе? – брови нахмурились, но я не обратила никакого внимания.

– Очень срочно!

– У меня совсем нет времени.

– Всего пять минут! Это действительно очень важно!

– Ну, – нахмурился больше и повернулся к собеседнику с запредельно хмурым лицом, – Наш разговор закончен. Мы, кажется, решили все вопросы? Всего доброго!

Мужчина вышел. Я заперла за ним дверь, притворив ее особенно плотно.

– Ты не должна…

– Я знаю, – быстро уселась на стол, – Знаю, что не должна вот так бесцеремонно заходить к тебе в кабинет и запирать за собой дверь, как будто имею на это полное право. Но я действительно имею на это право! А то, что полдня редакция и техсотрудники будут судачить только о нас, мне плевать! По-моему, даже последняя собака возле телецентра знает, что я с тобой сплю.

– Я бы так не сказал.

– Если ты имеешь в виду твою жену, то она только рада от тебя избавиться таким путем. Путем полнейшего к тебе равнодушия.

– Кажется, это не твое дело.

– Возможно. Только в последнее время я испытываю к тебе тоже что-то похожее на ледяное вселенское равнодушие. И это равнодушие вовсе не означает, что я не буду больше с тобой спать. Жизнь так устроена, и все тут такие бездушные двуличные сволочи. И я такая же сволочь, и мне так же все равно…

– Понятно. Ты пришла ко мне философствовать? Я тебя действительно очень люблю, но у меня совершенно нет сейчас времени!

– Любишь! Как же! Даже последней собаке возле телецентра слышать это будет смешно! Обратил бы ты на меня внимание, если б я работала здесь уборщицей!

– Кажется, в том, что ты чуть выше уборщицы, моя заслуга, не так ли? Ну, наши взаимоотношения ты уже обсудила, что еще?

– Дело, которое потрясет мир!

– Так, хватит! Я занят, у меня люди, и у меня нет ни минуты слушать всякую чепуху…

– Но эту ты выслушаешь потому, что это касается нашей работы.

– Твоей! О моей ты понятия не имеешь! Даю пять минут. Постарайся объяснить в двух словах.

– Два слова, не больше.

Я соскользнула со стола в кресло, приняла важный деловой вид и кратко изложила основное содержание письма, которое уже успела прочитать полностью. А также добавила некоторые подробности, которые уже успела выудить из Интернета. Я говорила о самом главном, стараясь опускать живописующие детали и по мере того, как я продолжала говорить, все больше и больше темнело его лицо. Когда я закончила рассказ, он вообще закрыл лицо руками.