Павел Саксонов - Можайский — 5 - Кирилов и другие

— Нет, — в очередной раз вздохнув, признался он. — Конечно же, нет.

— А что тогда?

— Фирсанов, — скупо, неохотно пояснил Митрофан Андреевич, — умер. Остальные отправлены в камеры.

— Умер?! — ошарашенно вскричал я. — Как — умер?

Остальные, тоже не ожидавшие ничего подобного, присоединились к моему, мягко говоря, изумлению.

Гесс:

— Умер?

Любимов и Монтинин хором:

— Умер?

Можайский:

— Митрофан Андреевич?

Инихов:

— Как так?

Чулицкий, несмотря на свое заявление о нежелании говорить:

— Ну и ну!

Даже Саевич не сдержался:

— Черт возьми!

И только доктор, по-прежнему мирно спавший на диване, и Иван Пантелеймонович, просто проведший ладонью по своей совершенно лысой голове, остались безмолвными.

— Да, господа, — подтвердил Митрофан Андреевич. — Фирсанов умер.

— Но как это случилось?

— Удар.

— Но почему?

Митрофан Андреевич бросил на меня не слишком приязненный взгляд:

— Я — не доктор.

— Но…

— Послушайте, — Митрофан Андреевич сцепил пальцы рук в замок и выставил их вперед как бы в отчасти молитвенном, отчасти — в угрожающем жесте. Костяшки его пальцев побелели. — Послушайте: чего вы еще хотите? Признания в том, что смерть Фирсанова — моя вина? Ну так получайте!

Митрофан Андреевич шагнул ко мне.

— Получайте! — почти закричал он. — Да: я виноват. Я так сильно тряс несчастного, что у него кровь пошла носом. Меня оттащили от него, а самого Фирсанова усадили на стул. Вот тут бы и вызвать врача, обратить внимание на то, что Фирсанову совсем худо, так ведь нет! Вместо этого я всё требовал и требовал объяснений и не успокоился до тех пор, пока не получил их. Пока все эти люди — один за другим — не рассказали мне о своем бедственном положении. Пока все они не признались: даже помощь из кассы им перестали давать, так как они задолжали столько, что никакое жалование не могло уже покрывать их ссуды! Один за другим они рассказывали мне всё это, а я оставался беспощадным требователем. Моя гордость была так уязвлена, что я должен был упиваться их рассказами: только они давали мне утешение, свидетельствовали о том, что не я, как неважный и слепой руководитель, повинен в произошедшем, а злосчастное стечение обстоятельств! И пока они — вот так — утешали меня, Фирсанову становилось всё хуже. А потом…

Митрофан Андреевич запнулся.

— …потом он просто упал со стула.

Секундная тишина.

— Мы — все — подбежали к нему: даже я — наконец-то! — опомнился. Но было поздно. Он умер на наших руках, почти сразу потеряв сознание и больше в него не приходя.

Я покраснел:

— Прошу прощения, Митрофан Андреевич…

Полковник расцепил руки, сложил их за спиной и отступил от меня:

— Что вы, Сушкин, — сказал он с леденившим кровь спокойствием, — не за что. Зато видите, как всё удачно обернулось? Я выяснил причину, по которой мои люди пошли на преступления. И рассказал о ней вам. А вы напишите и выпустите в печать. Поди плохо?

Краска сбежала с моего лица, по спине пробежали мурашки:

— Митрофан Андреевич!

Митрофан Андреевич отвернулся.

-----------------------------------------------------------

Поддержать автора можно переводом любой суммы на любой из кошельков:

в системе Яндекс. деньги— 410011091853782

в системе WebMoney— R361475204874

Z312553969315

E407406578366

в системе RBK Money (RuPay) — RU923276360

Вопросы, пожелания? — paulsaxon собака yandex.ru

Адресат неизвестен.

2 См. примечания в основной части книги.

3 Первый пожарный автомобиль (был поставлен на вооружение в Александро-Невскую часть) вышел из мастерской Фрезе 6 июля 1904 года.

4 Вероятно, имеется в виду пожарный флот: пароход, катер, специальные шлюпки, а также оборудование собственного специального эллинга, позволившее сократить время обслуживания пожарных судов и повысить качество ремонтных работ.

5 Николай Васильевич добился своего. Спустя всего несколько лет (впрочем, сам Николай Васильевич тогда уже вышел в отставку), в одной из петербургских газет появился восторженный и при этом совершенно искренний отзыв о пожарной службе:

… видная сторона деятельности Митрофана Андреевича заключается в том, что он привлек к пожарной службе способных лиц, которые и в настоящее время приносят огромную пользу в этом деле. Назовем Н. П. Требезова, Г. Н. Ревского, А. А. Язвицкого и других, которые с таким рвением принялись за свои новые обязанности и так все у них пошло успешно, что даже старые служаки подтянулись.