Юлиан Семенов - Пресс-центр

Он замолотил кулаками в стену Исабель, заорал:

- Хватит вам! Хватит, я говорю!

За стеной настала тишина, он услышал шаги, потом отворилась дверь на лестницу и тунисец хрипло спросил:

- Вам плохо?

- Мне хорошо! Сука! - крикнул Фрэнк. - Мне очень хорошо! Иди отсюда! Пошел вон к своей сучке! Пшел вон, не то я убью тебя!

Он дышал тяжело, и лицо его полыхало все ярче, казалось, что вся кровь прилила к голове; ну-ка, возьми себя в руки, сказал себе Фрэнк, ну-ка, не будь бабой. А кем же мне быть? Сотрудником Центрального разведывательного управления, которое защищает родину от врагов? Он зажмурился, снова увидел прямо перед собой безжизненно соломенные волосы Мари и ее вывернутую руку; отчего мертвые лежат в таких неестественных позах, как же ей было больно, бедненькой, когда...

Фрэнк По сунул голову под кран; вода уже нагрелась, будь она неладна, можно мыть сковородку... Он пошел в маленькую ванну, сунул голову под ледяную воду; лицо, однако, не остывало, оно полыхало по-прежнему, и Фрэнк вдруг закричал от ужаса, потому что заплакал, а раньше он никогда не плакал, он во всем брал пример с Аристотеля Онассиса, тот ведь был таким сильным, он ведь своего отца вытащил из тюрьмы, когда еще был ребенком, он...

Фрэнк опустился на корточки; его тяжело, с желчью вырвало; голова закружилась, виски сжало тупой болью. Он заставил себя подняться, войти в комнату, начал кидать в чемодан вещи из маленького старого шкафа, потом отпихнул чемодан ногою, надел мокрый дождевик и выбежал из квартиры; дверь захлопнул, запирать не стал; ключ от квартиры бросил в пролет; спустившись вниз, стал зажигать спички, чтобы найти его; нашел, зажал в кулаке, выйдя из подъезда, швырнул ключ в тот переулок, что вел к "Инвалидам", а потом зашел в ресторан к Кастропосу, тот уже подсчитывал выручку, хотя в зале еще были гости.

- Эй, брат мой, - сказал Фрэнк По на греческом, - скажи мне, что такое сука?

- А я и не знал, что ты умеешь говорить на нашем языке, удивился хозяин ресторанчика.

- Ты и не должен был знать этого... Ты ответь мне, что такое сука? Или побоишься?

- Чего мне бояться, парень? Сука - это кошка или собака женского рода... Или шлюха, которая наградила тебя гонореей. Или друг, который спит с твоей бабой...

- Налей мне стакан виски, - сказал Фрэнк По. - До краев.

Тот плеснул ему на дно, Фрэнк повторил:

- До краев.

- Ты и так под банкой, парень.

- Я что говорю?!

- А деньги у тебя есть?

- Соплеменникам дают без денег, тем более я намерен ответить тебе, что такое сука...

Он выпил виски до капли; пил трудно, ощущая тошноту, испытывая желание облевать эту дубовую стойку, но, видимо, начался спазм кишечника, потому что заболело внизу живота.

- Сука - это я, Фрэнк По, понял меня? Запомни то, что я тебе сейчас сказал: Фрэнк По - грязная самовлюбленная потаскуха, идеолог, добрый парень, борец за свободу человечества, вот что такое сука...

Он достал из кармана стофранковую бумажку, потом вытащил вторую, положил на стойку и вышел на пустынную, покрытую пузырчатыми лужами рю Муффтар, пошел вниз, к Сене, там есть маленький пансион, они меня не найдут, хотя, наверное, станут искать уже сегодня, но важно, чтобы не нашли до утра, потому что я позвоню этому старому засранцу "сэру Все", который собирает факты в Пресс-центре, и расскажу ему про себя, ведь я борюсь против зла, не так ли, значит, обязан бороться до конца, ведь у соломенной девочки такая теплая ладонь и она ничего не хотела, только бы найти свою правду, а мы именно это желаем дать человечеству, именно то, чтобы каждый бесстрашно искал свою правду и не боялся говорить об этом вслух...

Он остановился и крикнул:

- Вслух! Это говорю я, Фрэнк По, сука!

Пусть они не напечатают меня, они ж все такие смелые в баре прессы и так затихают в кабинете редактора, но я все равно расскажу им и про "Пти серкль", и про то, как я сидел в машине резидента на рю Вашингтон, и про грека в сером с гвоздиками; это неважно, что никто не напечатает, важно сказать вслух, иначе надо повеситься прямо сейчас, здесь же, на ремне, он ведь у меня из такой хорошей кожи, испанской, с рисунком, вытисненным в Памплоне, ох, и мразь же ты, Фрэнк По, ты ведь все знал, все, но ты был трезв и не мог себе представить, как мертвые соломенные волосы разметались по мокрому грязному асфальту...

94

27.10.83 (9 часов 17 минут)

Степанов бросил газеты в урну; в парке Монсо было солнечно; няни прогуливали детей; как правило, мулатки очень кокетливые; они весело переговаривались, смех был гортанный, беззаботный; няни замирали и принимались усиленно ухаживать за детьми, если показывалась мадам, мать ребенка; резкий слом поведения служанок - когда они были наедине и при хозяйке - показался Степанову до того горестным, ЧТО он полез за сигаретами, хотя только что перед этим кончил курить.