Юлиан Семенов - Пресс-центр

Гитаристами из Мексики были ребята из группы "завершающих операций ЦРУ".

Дворец охраняют силы безопасности, верные Санчесу; штурм поэтому невозможен.

Компрометировать майора Лопеса не входило в план Майкла Вэлша, ибо Лопес должен провозгласить себя преемником дела Санчеса, он обязан поклясться в верности погибшему герою.

Оставался один выход - ликвидация премьера фанатиками из специальной группы, которым будет сказано, что "красные береты" из охраны дадут им возможность беспрепятственно уйти из "Клаб де Пескадорес", на пирсе их ждет сверхмощный катер.

В свою очередь, Лопес проинструктирует "красные береты" об особой бдительности - после того, как дело будет сделано, Пепе и гитаристов изрешетят пулями, никаких следов.

Это был один из проектов ликвидации Санчеса. Помимо этого проекта существовало еще девять, проработанных и отрепетированных до мелочей.)

- Когда ты приедешь ко мне в следующий раз? - спросил Рамирес. - Я бы предупредил Пепе...

- Не могу сказать, вьехо... Я бью четырнадцатого налево в угол... Старик достал из кармана рубашки алюминиевый цилиндр, открыл его, достал толстую сигару "упман", заметив:

- Плохо целишь, бери левее.

- Спасибо, вьехо, - Санчес ловко положил шар. - Сейчас предстоит много дел, понимаешь... Но, видимо, в пятницу я вырвусь к тебе. Или в субботу. Предупреди Пепе, чтоб ждал твоего звонка... Восемь к себе в середину.

- Не стоит. Слишком рискованный шар.

- Кто не рискует, тот не выигрывает.

- Это в политике. В биллиарде все по-другому.

Санчес промазал, рассмеялся.

- Вот я и отдохнул у тебя, вьехо.

- Это правда, Малыш, что ты собираешься жениться на балерине Кармен?

- И об этом говорят?

- Еще как... Девять налево в угол.

- Мы просто-напросто друзья с нею, жениться я не собираюсь ни на ком, даже на той, которую люблю, вьехо, потому что нельзя себя делить: я принадлежу этой стране, а если рядом будет любимая, я стану отдавать ей слишком много сердца...

Рамирес положил десятку и вздохнул.

- Малыш, мне очень тебя жаль... Когда ты был лейтенантом, жилось тебе легче и беззаботнее... А за этот год ты стал седым, и хотя в газетах пишут, что у тебя молодые глаза, но я-то помню, какими они были, когда ты был действительно молодым...

8

11.10.83 (23 часа 06 минут)

Последний раз Леопольдо Грацио позвонил из отеля "Континенталь", где, как обычно, остановился в президентском пятикомнатном люксе.

Он попросил фрау Дорн, свою секретаршу из франкфуртского филиала корпорации, прилететь первым же рейсом в Берн; никто, кроме нее, не умел оформлять стенограммы особо важных совещаний; завтра предстояло именно такое совещание с представителями американской "Юнайтед фру т" и голландской "Ройял Шелл".

Затем Леопольдо Грацио заказал себе ромашкового чая ничто так не помогает пищеварению; попросил Метрдотеля приготовить на завтрак кусок полусырого мяса и авокадо с икрой, пошутив при этом:

- Бюнюэль назвал свой фильм, обращенный против нас, замученных бизнесменов, "Большая жратва", но вы-то знаете, что я позволяю себе шиковать лишь в исключительных случаях...

- О да, - почтительно согласился метрдотель, не посчитавший возможным заметить, что автором фильма "Большая жратва" был вовсе не Бюнюэль, - они все обозлены на мир, эти режиссеры, полная безответственность.

Положив трубку телефона, метрдотель в сердцах сплюнул: как и всякий человек, вынужденный лакействовать, он в глубине души ненавидел тех, кого обслуживали чьею милостью жил в довольстве, если не сказать - роскошестве.

9

11.10.83 (23 часа 07 минут)

- Месье Лыско, через три хода я объявлю вам мат, - сказал Серж, хозяин маленького кафе, куда советский журналист приходил почти каждый вечер - выпить чашку крепкого чая и сыграть пару партий в шахматы. Он жил в этом же доме на Рю Курнёф; квартиру занимал маленькую: редакция срезала бюджет на жилье; одинокий, вполне хватит двух комнат, кабинет можно оборудовать и под гостиную, холостяку не обязательна столовая, тем более многие иностранцы знают, что москвичи принимают порой гостей по-домашнему, на кухне - самый обжитой уголок в доме, даже тахту умудряются поставить, чтобы телевизор было удобнее смотреть.

- Через два хода вы согласитесь на ничью, месье Не, ответил Лыско задумчиво.

В кафе никого уже не было, только парень в парижской сине-красной кепочке с помпоном тянул свой "пастис" (4), устроившись возле запотевшего окна так, словно он намерен остаться здесь на ночь.

- Может быть, еще одну чашку сладкого чая? - спросил Серж. - Чтобы горечь поражения не так была ощутима?