Фридрих Незнанский - Ночные волки

Был еще один труп, но это не был работник фирмы. Вахтерша, старушка – божий одуванчик, сообщила, что этот убитый пришел вместе с другим, ну с тем, что потом ушел, не заметив ее. У нее есть такой закуточек, где она по ночам спит, и в ту минуту она как раз туда зашла. Она его увидела, а он ее нет.

– Послушайте, бабушка, – ласково обратился к ней Турецкий, – а вы хорошо разглядели того, кто выходил из этой двери?

Она часто закивала.

– Ага, ага, – охотно ответила она, – конечно, разглядела, а как же. Невысокий такой… И вот у него еще походка была такая…

– Какая?

– Быстрая. Он торопился.

– Да? – как бы удивился Турецкий. – С чего это ему торопиться? За ним что, гнались?

– Ну… – сказала она, – как это… Наверное.

– Почему – наверное?

– Так он же поубивал их всех, – объяснила она Турецкому. – Потому и торопился, чтоб его никто не схватил.

– Как ваше имя-отчество? – спросил Турецкий.

– Анастасия Петровна.

– Замечательно, Анастасия Петровна. Так как он выглядел, этот убивец?

– Так я же и говорю, – вздохнула бабушка. – Он… – И она умолкла.

– Что, Анастасия Петровна? – участливо спросил ее Турецкий.

Вахтерша оглядела всех присутствующих растерянным взглядом.

– Как же это? – с недоумением проговорила она. – Я ведь только на него и глядела…

– И что?

– А то! – неожиданно резко отозвалась она. – То, что вспомнить мне нечего. Совсем нечего.

Турецкий посочувствовал ей.

– Так-таки нечего?

– Нечего… – качала головой Анастасия Петровна.

– Ну, может, хоть что-то бросилось в глаза? Родинка какая-нибудь? Шрам?

– Нет, нет, – бормотала старушка. – Не то все. Не то. Пустота какая-то.

Грязнов насторожился.

– Пустота? – переспросил он. – Скажите, Анастасия Петровна, вы не помните, какие у него были глаза?

Анастасия Петровна задумалась.

– Глаза? – спросила она. – Глаза…

Аленичев, Турецкий и Грязнов затаили дыхание.

И она сказала то, что они от нее ждали.

– Пустые какие-то глаза. Такие… Ничего не выражают.

Пришлось повезти Анастасию Петровну с собой в следственную часть Генпрокуратуры.

В присутствии понятых Турецкий предъявил Анастасии Петровне шесть фотографий, среди которых был фоторобот подозреваемого убийцы.

– Вот он, – сказала свидетельница и ткнула пальцем в фоторобот.

Анастасия Петровна расписалась в протоколе и спросила у заместителя начальника МУРа:

– Поймали уже?

– Нет, – ответил ей Грязнов. – Но обязательно поймаем. Спасибо, Анастасия Петровна. Вы нам очень помогли.

– Да чем же? – удивилась она.

– Помогли! – подтвердил Турецкий. – Спасибо. Машина ждет, она отвезет вас обратно.

Втроем они отправились к Меркулову. В кабинете Константина Дмитриевича они снова увидели Фирсова, который в последнее время, казалось, не выходил из этого кабинета.

Турецкий так и сказал:

– Что-то вы зачастили к нам, Николай Николаевич. Что нового у рыцарей плаща и кинжала?

– Есть кое-что, – флегматично ответил Фирсов. – А что там на Ленинградском проспекте? Поймали злыдней?

– Злыдня, – поправил его Турецкий. – Пришли двое, а ушел один. Напарника убили.

– Причем убил его не кто иной, как этот самый злыдень, – добавил Грязнов.

Турецкий и Аленичев уставились на него.

– Есть тому доказательства? – спросил Турецкий.

Грязнов собрался ответить, но Меркулов перебил его.

– Если я правильно понимаю, – сказал он, – то у нас началось совещание… Поэтому докладывайте по порядку.

Грязнов начал докладывать. Говорил спокойно, данные, которые приводил, звучали доказательно.

И все же, когда он закончил, Меркулов спросил:

– А почему вы решили, что именно этот убийца прикончил своего напарника?

В разговор вмешался Фирсов:

– Мы установили личность этого человека. Я имею в виду – киллера.

Его слова произвели на всех должное впечатление. Турецкий даже воскликнул:

– Неужели это один из ваших?

– Именно так, – ответил Фирсов. – Это действительно один из наших бывших сотрудников. Когда мы получили из МУРа фоторобот, а также ознакомились с другими материалами об убийствах, то поняли, кто это. Почерк нам знакомый. Этот человек принадлежал к группе самого засекреченного отряда. У него высочайшая подготовка. Отряд расформировали, и он исчез из нашего поля зрения. И вот сейчас выплыл. К сожалению.

– Сначала разогнали своих лучших работников, а потом ловят их уже в качестве преступников, – сказал Турецкий.

Фирсов и бровью не повел, но, видимо, спокойствие ему стоило труда. Ответил, не глядя на Турецкого.