Фридрих Незнанский - Криминальные прогулки

Завидев Витю, он просто-таки бросился ему навстречу и быстро заговорил:

– Ты какой «гранд-чероки» недавно пригнал? А один два три о эс семьдесят семь?

– Ага… – ответил Витя.

– Это в нем баба молодая приехала, которую ты потом без сознания привез? Ну на твой кулак, что ли, она налетела, или как ты там говорил…

– Ну да.

– Вот едрить твою налево…

Взлохмаченный вид Андрея Петровича выдавал его крайнюю обеспокоенность, но Витя никак не мог понять чем.

– Ты ее грохнул? – спросил Андрей Петрович. И в глазах его мелькнул страх.

Витя понял, что сейчас ему влетит. Владельцев автомобилей он обязан был убивать сразу же по прибытии в ангар. Неизвестно каким образом, но Андрей Петрович учуял, что эта молодая баба жива, и теперь, наверное, боится, что… что… А чего он, собственно, боится-то? Она же в подвале! Но все равно. Лучше не рисковать. Лучше соврать, что она мертва.

– Грохнул! – сказал Витя и поднял правую ладонь и скрючил указательный палец, чтобы показать, как именно он нажимал на курок своего длинного пистолета.

Однако вышло это у него как-то неуверенно, и глаза его почему-то забегали, стараясь не столкнуться с глазами Андрея Петровича.

А тот, напротив, ловил Витин взгляд, чтобы все-таки прочитать в нем правду:

– Грохнул? А ну посмотри на меня! Грохнул или нет?

И Витя сдался.

– Нет… – пробормотал он, ожидая теперь страшной кары за свой нарушивший все договоренности проступок.

Но – странное дело – услышав это «нет», Андрей Петрович облегченно вздохнул и как бы посветлел ликом:

– Фу ты…

Витя удивленно уставился на него.

Но тут Андрей Петрович снова напрягся:

– Ну и где она сейчас?

– В подвале сидит… – признался Витя.

Он подумал, что Андрей Петрович начнет теперь выяснять, какого хрена Витя посадил эту бабу в подвал, а Вите очень, ну просто очень-очень не хотелось открывать ему свой план, и он начал лихорадочно соображать, что бы такое соврать, какое бы объяснение придумать своему поступку… «Ну вот для чего ее еще можно… ну вот для чего…» – соображал он. Но Андрея Петровича почему-то совершенно не заинтересовали мотивы Витиного фортеля. Его занимало нечто совсем другое, и он не хотел тратить время на выяснение деталей.

– Значит, говоришь, она без сознания была? – спросил Андрей Петрович.

– Без сознания.

– И не видела, куда ты ее привез?

– Не-а.

– Та-ак… – Шеф достал из кармана рубашки носовой платок и протер им вспотевшую шею. – Это уже лучше…

Его лицо находилось в постоянном движении – то лоб наморщится, то глаз сощурится, то губа дернется, то ноздри шевельнутся. По этим признакам Витя, который достаточно хорошо уже знал Андрея Петровича, заключил, что шеф в настоящий момент тщательно что-то обдумывает. В такие минуты ему лучше было не мешать. И как ни тяготила Витю неизвестность исхода этой ситуации, он не торопил Андрея Петровича вопросами типа: «А в чем дело-то? Что вас так беспокоит-то?» Ну его… Витя стоял молча, непроизвольно вытянув руки по швам, как стоит перед офицером провинившийся солдат, ожидая, сколько нарядов вне очереди тот ему влепит.

А может, и не влепит. Шефа что-то не поймешь. То он напрягается, то расслабляется, то снова вон… вон-вон – ноздря шевельнулась, ну и к чему это – к добру или не к добру?…

И тут все прояснилось.

– Ты вот что… – Андрей Петрович подался чуть вперед и даже дотронулся кончиками пальцев до Витиного плеча. Мягко дотронулся и тон взял тоже мягкий, почти вкрадчивый. – Ты бабу эту назад отправь…

– Как – назад?… – опешил Витя.

– А так. Посади ее в ее же машину да отвези. На то самое место, где вы встречались.

Витя так и ахнул:

– Так она ж обо всем расскажет!

Андрей Петрович вздохнул и вздохом этим словно бы досаду выразил: «Экий ты, Витя, глупый!» Покачал головой, а затем все тем же тоном продолжил:

– А о чем – обо всем-то? Куда ее везли – того она не помнит. Или помнит? – снова с пристрастием глянул он в Витины глаза, мгновенно поменяв интонацию на подозрительную.

– Да не помнит! – уже почти раздраженно воскликнул Витя. – Откуда ей помнить-то! Я ж говорю – бессознательную я ее…

– Ну хорошо, хорошо! – перебил его шеф. Он одернул пиджак, потом второй раз вытер платком шею и опять стал сама вкрадчивость:

– Ты сделай так… – Он чуть задумался, очевидно, прокручивая в голове различные варианты Витиных действий, и, выбрав самый, на его взгляд, подходящий, сказал: – Ты ей глаза завяжи, в машину посади да отвези. Вот!