Фридрих Незнанский - Поражающий агент

– Кто сопровождал вашу собаку? – хмуро спросил Турецкий.

– Мой порученец. Семенов Виталий Максимович. Но сопровождал – это звучит формально. Животные же путешествуют не в салоне, а в багажном отделении. Так что он просто прошел с ней паспортный и таможенный контроль, и все. А вот в Новосибирске их – Виталия с собакой – должны были встретить. Но не пришлось, как видите.

– Семенов давно у вас работал? – уточнил Меркулов.

– Второй год.

– Выходит, он тоже погиб? – спросил Турецкий.

– Выходит, так, – развел руками президент. – Я позаботился о его семье.

– Не сомневаюсь. В аэропорту, в самолете кто-нибудь знал, кто такой Семенов, где он служил?

– Что вы, что вы! Это же частное дело. Виталий Максимович выполнял мою просьбу в приватном, так сказать, порядке. Если нужна будет какая-то еще информация, обращайтесь в любое время.

Уже в своей машине Меркулов сказал:

– Саша, извини, я ничего не мог сделать. Мне позвонили ночью. Подготовиться было невозможно.

– Откуда появились сведения о теракте? – зло спросил Турецкий. – Почему дело забрали из транспортной прокуратуры? Какого черта оно попало к нам?!

– Да нет никаких сведений о терроризме. И дело еще в транспортной, сейчас будем забирать. А ты что хотел? Он с такой просьбочкой, а я буду признаваться, что мы тут ни сном ни духом?! Найди ему ошейник, что ли, и дело с концом.

– Да там же взорвалось все, к такой-то матери, он сгорел вместе с псом наверняка.

– Значит, закажем новый. Возьмем фото и… Знаешь, кстати, чем политик отличается от собаки? Никому в голову не придет назвать его другом человека.

– Сто пятьдесят человек, Костя, сто пятьдесят! И собачка! Большая семейная трагедия! Порученец служил, видите ли, только второй год, а собака седьмой!

– Вот и не волнуйся, занимайся лучше самолетом, теперь у тебя дополнительная мотивация появилась.

– Легко сказать! Да там же миллионы гаек, винтиков, электроника всякая, я же в самолетах ни черта не понимаю!

– Разберешься, – успокоил Меркулов. – Ты ж у нас теперь знатный технарь. – И в доказательство он хотел хлопнуть Турецкого по колену, но попал по ноутбуку.

К середине дня, собрав ворох бесполезных, но необходимых для процедуры показаний, Турецкий смог наконец уехать из Шереметьева. За это время он переговорил с двумя десятками людей, на разный лад повторявшими одно и то же, включая начальника диспетчерской службы Караваева, руководителя службы безопасности Лебзяка и директора аэропорта Иванова. Единственный, кого Турецкому не удалось поймать, был представитель компании «Аэрофлот – Российские международные авиалинии» некто Чепыжный. Разбившийся самолет был аэрофлотовским. Караваев сказал, что Турецкий разминулся с Чепыжным буквально на несколько минут. Тогда Турецкий позвонил ему в офис, но оказалось, что Чепыжный до «Аэрофлота» еще не добрался.

Приехав на работу, Турецкий пообедал в ведомственной столовой и заперся у себя в кабинете. Отключил звонок у телефона. Вынул карандаш, приготовил чистый лист бумаги. Уставился в него. Потом смял и швырнул в корзину. Не попал. Ну и плевать.

К черту бумагу. Вынул из портфеля ноутбук, включил. Пока компьютер загружался, Турецкий попытался собраться с мыслями.

Итак, что имелось? Информации-то масса. Но в первую очередь, чтобы не погибнуть под ее грузом, надо определиться с возможными версиями происшедшего. Их, само собой, только две: террористическая и нетеррористическая. Но если авария случилась на второй минуте полета, то о террористах вряд ли уместно говорить. Что это, блин, за террористы такие, что взрывают самолет немедленно после взлета?!

Чего обычно хотят террористы? В конечном счете всегда денег.

А до того?

Во-первых, опять-таки денег. Во-вторых, выдвигают какие-нибудь идиотские политические требования. Скажем, выпустить какого-нибудь придурка из тюрьмы. Но это все не годится, все мимо, зачем в таком случае им погибать на второй минуте лета. Тем более что ни о каких переговорах никто ему, Турецкому, в аэропорту не докладывал. А он ведь говорил в числе прочих с начальником диспетчерской службы Караваевым -если бы на борту был кто-то посторонний или кто-то из пассажиров выбился бы из общей массы и вел переговоры, Караваев бы знал. Какие еще варианты? Камикадзе? Да, камикадзе может взорвать самолет немедленно, если, конечно, знает, как это сделать. Но если он действительно камикадзе, то, конечно, знает, на то и камикадзе. Камикадзе, хм… Бред.