Алексей Макеев - Тайна жертвенных ягнят

— Тяжелая у вас тут жизнь, — насмешливо проговорил Замшелов.

— Какая бы она ни была, она наша, — философски заметил Адам и, судя по скрипнувшему пластиковому лежаку, поднялся. — Ладно, спасибо за беседу, мне нужно идти, в час дня я туристов повезу на экскурсию в дельфинарий. Так что до вечера, — многообещающе проговорил парень и ушел.

Я машинально глянул на часы — было двенадцать сорок пять. А несколько минут спустя компания из двух красивых женщин и бородатого квадратного мужика решила идти купаться. Снова скрипнули лежаки, троица поднялась и двинулась мимо меня. Я сделал вид, будто сплю. Неожиданно раздался хорошо знакомый мне мелодичный голосок:

— Игорь, пойдем с нами купаться!

«Ага, — подумал я невесело, — вспомнила! Не привыкла наша красавица без мужского внимания обходиться. Молодой турецкий полубог ушел, теперь и Игорек на что-нибудь сгодится». Я открыл глаза — передо мной в лучах солнца, будто богиня в окружающем ее ореоле, стояла Алина. Как ни велико было мое желание отправиться вместе с нею поплавать, я пересилил себя — не нужны мне объедки с барского стола, в данном случае от Адама Демира, — и отрицательно покачал головой:

— Спасибо, Алина, я позже пойду купаться.

Обиженно поджав губы, девушка повернулась и медленно пошла к морю.

Я полежал еще немного, чувствуя, как тело нагревается все больше и больше. При такой жаре необязательно торчать на солнце, чтобы загореть. Для того чтобы прихватил загар, достаточно походить туда и обратно к морю, искупаться и полежать под зонтиком. Если дело так и дальше пойдет, то вечером буду мучиться от солнечного ожога.

Я встал и начал одеваться. Мимоходом глянул на море. Невдалеке от берега плыли Алина, Надежда и Валерий. Мирно покачивалась на поднятых гидроциклом волнах спасательная лодка. Неожиданно гидроцикл сделал резкий разворот, гася скорость, и к нему на заднее сиденье забрался какой-то парень. Его фигура показалась мне смутно знакомой, хотя многие парни в плавках издалека похожи друг на друга, да и кого я могу здесь знать? Я не придал этому обстоятельству значения, тем более что гидроцикл умчался куда-то влево, а я, закончив одеваться, отправился в магазин, располагавшийся рядом с отелем, за средством от загара.

Магазин был просторным, прохладным, малолюдным, забитым всякой всячиной, начиная от зубной щетки, зубной пасты, мыла и кончая надувными лодками. Походив по магазину, я выбрал средство от загара с самой большой степенью защиты и крем после загара. Расплатившись с пожилой турчанкой на кассе, вновь вышел под жаркое солнце и глянул на часы — тринадцать пятнадцать. Можно еще разок искупаться и идти на обед. Опустив на глаза солнцезащитные очки, двинулся к пляжу.

Еще издали я заметил, что там происходит нечто необычное — к центру береговой линии, принадлежащей отелю, ограниченной с двух сторон забором, стягивался народ. Предчувствуя недоброе, я рванул к тому месту, где образовывалась толпа. Подбежал к стоящим плотной стеной людям и протиснулся сквозь них как раз в тот момент, когда несколько человек, в числе которых я заметил Валерия Замшелова, буксировали по воде к берегу чье-то тело. Выйдя на отмель, они, бестолково толкаясь, подхватили неизвестного, поддерживая голову над водой, потом взяли на руки и, почти бегом вытащив его на берег, уложили на влажный песок. Теперь я увидел, что из воды вытащили Леонида Люстрина. Он лежал безвольно, будто снятый с креста древний римлянин, склонив голову к плечу. Рот был приоткрыт, из него высовывался распухший язык. Глаза закрыты, цвет кожи синий, как у сильно продрогшего человека.

Из толпы выскочила врач Галина Студенцова, упала перед Люстриным на колени, быстрыми профессиональными движениями прощупала пульс на сонной артерии и, очевидно, убедившись, что его нет, приступила к непрямому массажу сердца. Сложив крест-накрест ладони на левой стороне груди Леонида, она сильными ритмичными движениями стала продавливать грудную клетку, пытаясь завести «мотор» Люстрина. Действовала Студенцова уверенно и даже грубо, но, когда речь идет о жизни и смерти человека, не до деликатничаний. Время от времени она прекращала проводить массаж и, приложившись к открытому рту Люстрина, делала ему искусственное дыхание, сильно и резко вдыхая в его легкие воздух. Затем вновь принималась за стимуляцию работы сердца.

Рядом стоял майор Бурмистров и оттеснял толпу. «Дежавю! — пронеслось у меня в голове. — История повторяется, происходит все то же самое, что и аэропорту Шереметьево, только лишь с той разницей, что тело лежит не на полу, а на песке, и принадлежит оно не женщине, а мужчине, и окружающие его люди не в повседневной одежде, а в плавках и купальниках. Люди все те же: и врач Галина Студенцова, и полицейский Михаил Бурмистров, и Надежда Ярилова вон стоит, неподалеку худой и длинный «селадон» Гуляев, Валерий Замшелов тут. Все в точности повторялось, за исключением оговоренных мною деталей. И даже точно так же, как и в предыдущий раз, за моей спиной раздался мелодичный голос, принадлежащий Алине Милушевой: