Фридрих Незнанский - Сибирский спрут

Женя кивала в ответ на каждую мою инструкцию, а в ее глазах блестели слезы.

– А ты как же? Ведь они наверняка теперь… – она замолчала, видимо подыскивая подходящие слова.

– Ты хочешь сказать, они теперь насядут на меня?

Она кивнула.

– Как насядут, так и слезут. Не на того напали. Ладно, иди, посадка заканчивается…

Она обняла меня крепко-крепко, как будто мы прощались навсегда. К счастью, это оказалось не так.

…Честно говоря, мне было страшновато выходить из более-менее безопасного здания аэропорта, ехать в город, где по улицам свободно ходят бандиты, где почти ежедневно стреляют журналистов, а бандиты безнаказанно ходят на свободе. Но делать нечего, я взял такси и поехал в город. Мой план был прост – добиться еще одного свидания с Трегубовым, по возможности проинформировать его о том, что дела идут нормально, а потом снова возвратиться в аэропорт и тоже лететь в Москву. Я посмотрел расписание – следующий рейс был ровно через пять часов. Времени хоть отбавляй.

Ждать пришлось недолго – на этот раз очередь к начальнику «Журавлиного гнезда» оказалась не такой длинной. Минут через тридцать я вошел в кабинет. Начальник тюрьмы неожиданно встретил меня более чем вежливо. Посетовав по привычке на малое финансирование, он завел разговор о трудностях работы начальника тюрьмы и увеличивающемся проценте рецидивов среди осужденных, что не позволяет разгрузить тюрьмы.

– Мне надо поговорить со своим подзащитным, – перебил я, когда начальник начал рассказывать о подсобном хозяйстве, продукция которого позволяет разнообразить рацион заключенных.

– Поговорить… – рассеянно повторил он. – Игорь Трегубов?

Я кивнул.

– Вынужден вас огорчить. Ваш подзащитный сегодня ночью скончался.

Я чуть не подпрыгнул на стуле:

– Как?! Отчего?

Начальник пожал плечами:

– Обыкновенно. Инфаркт. Острый приступ. Спасти не удалось ввиду недостаточной обеспеченности медсанчасти следственного изолятора медикаментозными средствами. Очень сожалею.

– Когда это произошло?

– Глубокой ночью. На месте был только медбрат, он сделал все, что мог. Но требовался врач. А он приехал через полчаса, когда Трегубов уже скончался.

Вот это новость! Значит, Бондарев все-таки был прав – жизнь Трегубова висит (то есть уже в прошедшем времени – висела) на волоске. И волосок этот – его жена. Очевидно, когда поступили сведения о том, что она погибла при взрыве, решили избавиться и от Игоря Трегубова. Хорошо, что Женя уже в полете. Узнав о смерти мужа, она бы наверняка не захотела бы лететь в Москву…

– Я могу убедиться в сказанном вами?

Начальник вздрогнул:

– А у вас что, есть основания не доверять мне?

Я пожал плечами:

– Это мой подзащитный, и я хочу убедиться в его смерти лично. Что в этом странного?

Начальник покачал головой:

– Нет, к сожалению, сделать этого вы не можете. Тело умершего по нашей инструкции может быть выдано только близким родственникам.

Что ж, спорить с ним было совершенно бессмысленно, и я вышел из кабинета.

Вот и все. Больше мне в Сибирске делать нечего. Ну и хорошо. Честно говоря, за эти сутки, что я здесь пробыл, этот город успел мне изрядно осточертеть.

Я почти дошел до выхода, когда ко мне подошел старшина в зеленой форме офицера внутренних войск и очень вежливо попросил пройти с ним в боковую комнату, чтобы заполнить какие-то документы.

Мы вошли в комнату. Я тут же почувствовал, как чья-то ладонь закрыла мне рот, нос и неудержимо клонит мою голову назад. Тут же чьи-то пальцы схватили мои запястья и сомкнули на них холодные стальные кольца. Краем глаза я успел заметить, что орудуют несколько человек. Потом мне на глаза наложили повязку. Затем меня куда-то поволокли, закрыли в маленькой темной комнате. Послышался лязг запираемой двери, потом шум автомобильного мотора. Я догадался, что меня поместили в фургон и куда-то везут…

Минут через десять езды мотор стих, меня опять выволокли из машины и куда-то потащили. Ноги сначала ощущали лестницу, потом вроде мягкое ковровое покрытие.

Наконец скрипнула дверь, и с глаз сняли повязку. Я стоял в большом чиновничьем кабинете с необозримым письменным столом, шкафами и стенами, обитыми деревянными панелями.

За столом сидел человек в генеральском мундире. Подняв голову от каких-то бумаг, он улыбнулся, встал и подошел поближе:

– Здравствуйте, здравствуйте. Очень приятно.

И он хихикнул.

– Кто вы? – процедил я. – И что все это значит?