Фридрих Незнанский - Госпожа Сумасбродка

– А он жив, настоящий-то отец? – спросил Юра.

– Не знаю, – неохотно отозвалась Галина Ивановна. – Я никогда не интересовалась. Алиментов от него не требовала, Женьку к нему не привозила. Да тот, Федор-то, и сам никакого интереса к сыну не проявлял. В начале я настаивала, чтоб горшок об горшок и – навсегда, а после и ему, видать, понравилось. Даже и не искал…

– В КГБ, говорите, работал?

– Ага, Юрочка, – вздохнула Галина Ивановна. – Было там такое поганое 5-е управление. Вот в нем и работал…

– Федор? – переспросил Гордеев. – А отчество?

– Данилыч… Да какая разница, если Женька о нем так ни разу и не слыхал. Я сказала однажды, а он меня и послушался. Не спрашивал…

И тут Гордеева словно что-то стукнуло по темечку. Да больно!

– Фамилия-то, часом, не Попков? – спросил небрежно.

– Откуда знаешь? – насторожилась было Галина Ивановна, но лишь махнула рукой. – Верно, кому это все теперь надо?… А как угадал все-таки? Или Женька узнал да рассказал?

– Нет, он не знал. Я сам догадался. В том 5-м управлении не так уж и много Федоров было, – соврал Гордеев. – А чтоб еще и Данилович, так вообще один. Я ж тоже в органах работал… В Генеральной прокуратуре. Помню кое-что… Попков, значит… Ай-я-яй! Ладно, оставим это. Как вы себя чувствуете сейчас?

– Да как? – Она развела руками: – Как старая, никому не нужная и одинокая бабка…

– Ну это вы слишком, Галина Ивановна, – бодро возразил Гордеев и подумал, что ничего не слишком. Но вот помогать этой женщине ему теперь определенно придется. И не формально, а по-сыновьему. Иначе ведь она никакой помощи и не примет. Как не приняла когда-то ее и от всесильного по тем временам Федора Даниловича Попкова. Ну, генерал, ну, мерзавец!

Худо так говорить, конечно, размышлял, уходя, Юрий Петрович, но есть Бог, и он все видит. И уж если наказывает, то… беспощадно, да.

Ввиду чрезвычайных обстоятельств и по указанию Турецкого Денис поднял на ноги свою команду. И уже с раннего утра возле домов Попкова и Алены дежурили машины с Головановым и Агеевым. На случай каких-либо перемещений указанных лиц.

В начале восьмого утра Филипп Агеев, дежуривший на Филях, сообщил, что мадам с приличных размеров чемоданом на колесиках только что покинула подъезд и, уложив вещи в багажник «тойоты», изволила отбыть в сторону центра. Филя последовал за ней.

В восемь утра уже докладывал Голованов. Воеводина прибыла на Профсоюзную и поднялась в квартиру Попкова. Чемодан остался в багажнике ее машины.

Сообщил Сева и о том, что «прослушка» в квартире отчего-то не работает. Либо хозяин обнаружил присоску на окне, либо, почуяв неладное, прекратил в квартире всякие разговоры. Но второе – вряд ли. Ведь тогда оставались бы обычные бытовые шумы, а их не было тоже.

…Их и не могло быть.

Не зря же считал себя опытным волчарой Федор Данилович. Обилие неожиданно навалившихся в последние дни событий не самого лучшего свойства, как то – слежка за Аленой, драки у ее дома, жутчайший конфуз с оперативным сотрудником Владимиром Короедовым, которого Попков был просто вынужден уволить, дабы избежать оскорбительных насмешек своих же коллег, арест Арифа со всей его командой, наконец, поразительная по своей наглости, прямо-таки убийственная деза, организованная, как можно было догадываться, в аналитическом управлении ФСБ, – то есть, другими словами, все, вместе взятое, указывало на то, что, похоже, и сам он, начальник Управления безопасности, тоже находится под чьим-то колпаком. Что его, попросту говоря, пасут. Почему и как – это другой вопрос.

И первый же тщательный шмон, который Федор Данилович устроил у себя на службе и дома, показал, что он оказался прав.

Служебный телефон, который он и не собирался проверять, поскольку и собственных проверяльщиков вполне хватало, тем не менее прослушивался. Когда впендюрили «жучка», никто сказать не мог. Но он же был!

И аккуратную присосочку обнаружил Попков у себя на домашнем окне! Знать бы, когда она тут прилипла? Ведь столько было говорено и по телефону, и дома, в собственной квартире…

Тут пришла на помощь старушка-консьержка. На осторожные расспросы Попкова припомнила, что днями на крыше спутниковую, что ли, тарелку мастера устанавливали. А она сама им чердачный люк открывала. Но вот откуда были мастера, она не запомнила – длинное какое-то название. И Федор Данилович понял, что ничего этим «знанием» не добьется – этих частных компаний расплодилось, как мышей, и любая может быть использована для установки подслушивающей техники.