Яна Розова - Мост над черной бездной

Седов встал. Прямо перед ним на диване лежал раскрытый томик Шекспира.

Прочитав эти три строки, печально усмехнулся, позвонил в полицию и вышел во двор. На ступеньках почти столкнулся с высоким стариком.

– Что тут творится? – спросил тот низким глубоким голосом привыкшего командовать человека.

– И вам – здравствуйте! – ответил Паша.

– Здрасте! – Старик будто ругнулся этим словом. – Ты охранник?

При ближайшем рассмотрении старик не выглядел таким уж старым. Возраст ему прибавляли сутулость и седина, но лицо Перцева не было морщинистым, а глаза сохраняли молодой блеск.

– Павел Седов, – представился отставной сыщик. – Охранник ваш мертв. Самоубийство на почве несчастной любви. Вам, как отцу, я скажу, что Илья был влюблен в Ульяну. О чувствах Ульяны спросите у нее самой.

Не ожидая от Перцева ответа, Паша соскочил со ступенек и направился в спальню Элли – попрощаться. Он делал это из чистой вредности, ибо мог спокойно удалиться и по-английски, Элли бы не обиделась.

Она уже проснулась, переоделась в спортивную одежду, намереваясь приступить к зарядке.

– Перцев тут, а я уехал, – сообщил ей Пашка.

Она подбежала к нему и обняла.

– Не забывай меня, – попросила она. – Я совсем одна, моя жизнь…

– Слушай, тут у вас кое-что произошло.

Он рассказал ей о смерти Ильи. Обычно равнодушная к чужим бедам, Элли неожиданно расстроилась.

– Бедный мальчик. – Она села на диван, ссутулилась. – И как я расскажу его маме об этом? Я же знаю его мать, в одном классе учились. Я и взяла Илюшу на работу к нам.

Она печально покачала головой, на ее глазах выступили слезы.

Теперь уже Паша привлек к себе Элли, поцеловал в макушку.

В этот момент в спальню вошла Наталья.

– Постеснялись бы! – усмехнулась девушка. – При живом-то муже!

Пашка отпустил ее мать, подмигнул дочери и ушел. Он отправился к Яне, на этот раз – бесповоротно.

В доме потенциальной тещи Яны не было. Пашка встретил лишь недружелюбную Софью Владимировну, ее упреки и весьма недобрые пожелания, высказанные ему вслед. Имя Элли произносилось чуть ли не через слово, проклятия в ее адрес не иссякали. Что же касается предстоящего появления на свет младенца, Софья Владимировна заявила: она не подпустит к нему такого отца, как Пашка. На этой фразе Павел Петрович закатил глаза – мать невесты начинала его раздражать.

Несмотря на весь свой дознавательский опыт, от Софьи Владимировны сыщику удалось узнать только то, что Яна уехала на море с подругой, а когда вернется – неизвестно. Выходило, что его отчаянная решимость начать новую жизнь с любимой женщиной, в ожидании наследника, была не нужна. Паша ощутил себя как в студенчестве, когда приходишь на экзамен, а его вдруг перенесли.

На автостанции он купил пирожок, которым поделился с нахальной рыжей собакой. Псу досталось все псевдомясо, а Паше – жареное тесто. Бутылка пива восполнила недостаток калорий. В полупустой маршрутке Седов спал до самого Гродина.

А у ступенек дома его поджидал человек в светлых штанах и темных очках.

– Павел Петрович? – уточнил он.

– Да.

– Я должен отвезти вас на встречу с Никитой Львовичем Перцевым.

– Боже, дайте мне хоть переодеться и поесть!

– Никита Львович приглашает вас на обед. Я подожду, пока вы переоденетесь.

Меньше всего на свете Пашке хотелось пойти на обед к Никите Львовичу – у него имелись предположения, что приглашен он в качестве первого блюда.

Но бежать оказалось невозможно: тип в светлых штанах снял очки и последовал за Пашкой в его квартиру, а там встал у выхода на все то время, пока Седов плескался в душе и переодевался.

Затем тип доставил рыжего сыщика в гродинский ресторан «Центральный».

– Павел Петрович, рад вас видеть! – приветствовал Никита Перцев гостя.

Его радушие показалось Седову неожиданным, но вполне искренним.

– А я и не знал, что вы – это вы!

– В смысле?

– Ну, утром, – напомнил он. – Решил, что вы – один из охранников, а когда кинулся – вы уже удрали! Быстрый и хитрый, так?

– Все рыжие такие, – осторожно сказал Пашка, присаживаясь за обильно накрытый стол.

– Серьезно? – обрадовался шутке Перцев.

Ох, как отличался он от того утреннего недоброго старика!

– Я ведь о вас справки навел, – сообщил Никита Львович, наливая в рюмку, стоящую перед Пашей, водочки из запотевшего графина.