Люся Лютикова - Все хорошие девочки попадают в рай

— Ладно уж, расскажу. Ведь когда чего-то очень хочется, то и поговорить об этом уже приятно, правда?

Мечта у Брониславы Ивановны оказалась в общем и целом такой же, как и у большинства россиян: о недвижимости. Но если я, например, мечтаю о большой, светлой квартире с просторным санузлом и джакузи (вы пробовали на протяжении нескольких лет мыться в сидячей ванне? Смею вас уверить — удовольствие весьма сомнительное), то пенсионерке грела душу мысль о маленьком загородном домике, где бы она могла жить на природе со своими кошечками и собачками.

Собачек у нее, кстати, было восемь штук, и обитали они в коридоре. Всех своих животных Бронислава Ивановна подобрала на улице. Пенсионерка присмотрела в округе еще двух бродячих псов, но взять их не решилась. Уж слишком они были крупными для ее квартиры. Вот если бы она жила в своем доме, в деревне! Там для животных — раздолье. К тому же на природе не надо убирать за ними продукты жизнедеятельности, как это сейчас приходилось делать старушке. Дело в том, что она не успевала вовремя выгулять всех собак, поэтому на паркете иной раз возникали кучки. Да и кошки тоже не всегда доходили до туалета: пробираться нужно было через коридор, а собаки, бывало, их там задирали.

Еще недавно Бронислава Ивановна считала, что претворить в жизнь ее мечту о домике не составит проблем. Дело в том, что эта двухкомнатная квартира на Садовой-Спасской была приватизирована на двух человек: старушку и ее младшего сына, сорокатрехлетнего Владимира, который фактически проживал у своей жены. А еще у Брониславы Ивановны имелась сорокапятилетняя дочь Алена. Алена с дочерью Сашей жила в однокомнатной квартире в Чертанове. План Брониславы Ивановны был прост: надо поменять квартиру на Садовой-Спасской на однокомнатную квартиру, комнату и доплату. Это вполне реально: «двушка» расположена в центре, в элитном доме. После размена однокомнатная квартира отойдет сыну, в комнате Бронислава Ивановна пропишется, чтобы сохранить большую московскую пенсию, а на доплату она купит домик в деревне. Пусть даже не в Московской области, а в Тверской или Рязанской. Главное, чтобы в доме была вода и отопление, — остальное не важно.

Воодушевленная этой идеей, пенсионерка тут же рассказала о своих планах детям. И неожиданно встретила у них обоих яростное сопротивление. И Алена, и Владимир проконсультировались у юристов и риелторов и выяснили, что после смерти Брониславы Ивановны они получат намного больше, чем в результате этого обмена. Владимиру по праву должна была отойти его доля плюс половина доли матери, две трети квартиры. Алена надеялась получить комнату, куда рассчитывала отселить дочь. Если же Бронислава Ивановна разменяет «двушку», Алене светит лишь половина от ее будущего имущества — половина комнаты, то есть шиш с маслом. Домик за двести километров от Москвы Алена в расчет не брала, он был ей совершенно не нужен.

И дети стали ждать смерти матери. Им было все равно, что свои последние годы она промучается с животными в шумной Москве, вместо того чтобы наслаждаться жизнью на природе. Сколько ни уговаривала их Бронислава Ивановна, все было бесполезно.

— Но есть прекрасный выход! — тут же встряла я. Я не только любопытна, но и еще люблю давать советы. Кстати, весьма ценные в своей основной массе. — Попробуйте разменять квартиру через суд, ведь вы же дееспособная гражданка! Или возьмите себе в союзники одного из детей, например сына. Посулите ему и «однушку», и комнату, а на доплату купите дом. Вам ведь комната нужна только для прописки? Но можно просто прописаться к сыну! Или, наоборот, войдите в сговор с Аленой, посулите ей отдать комнату сразу же после размена. А сами опять же пропишитесь у нее и спокойно езжайте на природу.

— Да чего я им только не предлагала! Были и такие варианты. Но дети боятся, что я у них буду жить! Они мне не верят, ни одна, ни другой! — с дрожью в голосе воскликнула Бронислава Ивановна.

Алена так прямо и заявила матери: «А вдруг в один прекрасный день ты передумаешь жить на природе и переедешь ко мне, со всей своей лающей и мяукающей кодлой? Ты думаешь, оно мне надо?»

Владимир вторил сестре: «Да, а вдруг ты продашь свой домик в деревне, денежки профукаешь, а потом окажешься на пороге моей квартиры? Конечно, я, как сын, буду вынужден тебя пустить. Но ведь мы и так на головах друг у друга живем, тебя нам только не хватало! Нет, мать, и не проси. Давай оставим все как есть».