Чингиз Абдуллаев: Золотое правило этики

– Кто заснет? – Концевич поднял голову.

– Истина, – пояснил Дронго, придерживая президента концерна, с трудом стоявшего на ногах.

Они прошли к кабине лифта. Дронго протолкнул Концевича, шагнул за ним. В кабине Сергей Викторович начал сползать на пол, и Дронго с трудом его удержал. Затем он выволок пьяного из лифта, дотащил до машины и втолкнул в нее. Концевич упал на заднее сиденье большого представительского «Мерседеса», закрыл глаза и почти сразу заснул. Дронго устроился рядом с водителем и приказал ему ехать в морг. Олеся и двое охранников уселись во вторую машину.

– Зачем столько сопровождающих? – спросил Дронго, высунув голову в окно.

– Чтобы помочь перенести Сергея Викторовича в спальню, если он не сможет ходить, – пояснила практичная Олеся.

Дронго согласно кивнул.

Они проехали совсем немного, когда ему позвонил Эдгар Вейдеманис и сообщил:

– Я беседовал в театре с билетерами и вахтерами. Здесь в последнее время часто появлялась женщина, похожая на Тамару Концевич. Еще мне говорили, что видели, как за Михаилом несколько раз приезжал представительский «Ауди». За рулем сидел солидный мужчина, в очках. Все думали, что это его дядя или отец. У актера в последнее время появилось много денег. Он раздал все долги, купил машину, переехал из общежития, начал хорошо одеваться. У него появились дорогие часы. В общем, Табатадзе неожиданно разбогател, прямо как граф Монте-Кристо. Что у тебя?

– Нашли труп Тамары Концевич. В пруду, как я и предполагал. Ее задушили и бросили туда, – сообщил Дронго.

– Значит, все так и закончилось, – сказал Эдгар. – Теперь нужно искать этого Макса, до сих пор не известного нам.

– Найдем, – убежденно произнес Дронго. – Он должен быть где-то рядом с Концевичем, в его концерне. Обязательно отыщем.

– Что с концерном? – Концевич услышал знакомое слово и встрепенулся.

– Все в порядке, – успокоил его Дронго. – Нормально. Мы скоро подъедем.

– Куда? – спросил Сергей Викторович.

– В морг, – ответил водитель вместо Дронго.

– Зачем? – испуганно спросил Концевич. – Я ведь еще живой. Ах да, Тамара. Бедная!.. – Он заплакал. – Кто мог такое сделать? Я найду этого убийцу, разыщу его во что бы то ни стало.

– Успокойтесь, – посоветовал Дронго. – Мы уже подъезжаем. Постарайтесь не заснуть.

Конечно, Концевич заснул. Дронго долго его тормошил, понял, что ничего не добьется, и позвал Олесю. Именно в этот момент Сергей Викторович проснулся сам и решил выйти из машины. Два крепких охранника помогли ему выбраться из «Мерседеса» и буквально на руках втащили в морг.

Увидев, в каком состоянии приехал Концевич, Сухарев покачал головой и сказал:

– Он не сумеет подписать протокол. Это просто невозможно.

– Я привез его помощницу, – пояснил Дронго. – Она подпишет. Давайте начнем опознание.

– А он?

– Пусть посмотрит. Ему это будет даже полезно.

Сухарев пожал плечами. Все отправились в лабораторию. На столе лежало опухшее, обезображенное водой тело Тамары. Стоял характерный запах, какой бывает только в моргах. Его нельзя спутать ни с чем, если один раз побывать здесь.

– Кто это? – испуганно спросил Концевич, которого держали под руки охранники.

Олеся проявила больше выдержки. Она шагнула к телу, посмотрела на часы, затем на лицо женщины и быстро отвернулась.

– Это она, – сказала Олеся, зажимая нос платком.

– Тамара? – не поверил Сергей Викторович. – Отпустите меня. Я хочу поцеловать ее в последний раз.

– Держите его, – заявил Сухарев и поморщился.

Концевич оттолкнул охранников, шагнул к трупу, но поскользнулся на скользком полу и растянулся на нем.

– Заберите его. Пусть перестанет разыгрывать фарс, – приказал следователь.

– Оставьте меня!

Концевич пытался сопротивляться, но парни бережно втащили его в салон машины. Олеся быстро подписала все необходимые документы и уехала в первой машине. Она уселась рядом со своим боссом и положила его голову себе на колени.

– Как он мог напиться до такой степени? – спросил Сухарев. – А я ведь считал его сильным человеком.

– Виной всему эти фотографии, – напомнил Дронго. – Концевич не хочет смириться с тем, что жена ему изменяла. Но не волнуйтесь. Он сейчас в надежных руках.

– Я же говорил вам, что нельзя показывать эти снимки! – упрекнул его следователь.

– А я считаю, что поступил правильно. Сегодня я узнал столько неприятных подробностей о его жизни, что готов показать ему все фотографии, ударить безо всякой пощады, – твердо сказал Дронго и осведомился: – На теле что-нибудь нашли?