Марина Серова - Прогулка по лезвию

— Что происходит, может быть, кто-нибудь объяснит мне в конце концов? — она вытащила белый носовой платок, развернула, уткнулась в него и стала рыдать.

Я положила ей руку на спину, пытаясь успокоить, но она тут же сбросила ее.

— Не смейте прикасаться ко мне! Кто ты такая? Откуда взялась? Зачем ты ехала за мной? Они, — она помахала перед моим носом телефоном, — они сказали мне, что я не смогу увидеть своего мужа потому, что за мной следят менты. Если ты из ментовки, то знай, — ты самая большая сука, которую я встречала в своей жизни. И мне плевать, в каком ты звании, я тебе сейчас выскажу все, что я о тебе думаю.

Я не собиралась выслушивать подобные излияния души и слегка ударила ее, снизу вверх по подбородку, так что голова ее дернулась назад.

Моя собеседница отключилась, выронив из руки телефон.

Зазвонил сотовый.

— Алло, — сказала я, подражая голосу супруги Бориса.

— Ты убедилась, что за тобой «хвост»? Я оглянулась и посмотрела назад. За задним стеклом «Москвича», в котором я сидела, я не увидела ни одной машины, кроме «десятки» Леоновой.

— Да, нашла, — сказала я. — И что же мне теперь делать? Неужели я не могу увидеться с Борей?

— Можешь, ты даже сейчас с ним поговоришь. — Я услышала в трубке нетвердый, но знакомый голос директора магазина. Он говорил медленно, чувствовалось, что подбирает слова. Голос его был подавленным, но все же я слышала, что человек пока не сломлен и надеется, что все закончится хорошо.

— Ксения?

— Да, — ответила я.

— С тобой все в порядке?

В этот момент настоящая Ксения зашевелилась, и мне пришлось выйти из машины, чтобы она не успела помешать разговору с ее собственным мужем.

— Со мной все хорошо, — ответила я, — а ты как?

— У меня все нормально, моя дорогая. Я узнаю твой прекрасный голос. Помнишь наш вечер в ресторане, когда мы ели лобстера и что-то еще, кажется, судака, нет, сазана?

Он дал мне понять, что узнал меня, но для людей, что его похитили, я продолжала оставаться Ксенией. Если бы он мог разговаривать нормально, он наверняка бы спросил, что с его женой. Но, в данной ситуации, я думаю, он был рад любому человеческому голосу.

— Хватит болтать, — донесся в трубке мужской голос, который до этого общался со мной, — говори о деле.

— Ксения, послушай, мне сказали, что за тобой следят, но ты должна выполнить мою просьбу и сделай это так, чтобы тебя никто не заметил. Во-первых, обо мне не волнуйся, если сделаешь все, как я прошу, меня отпустят, и я, дорогая, в долгу у тебя не останусь.

Слушая то, что мне говорил Борис, я очень сомневалась, что у него есть шанс выбраться из этой передряги живым и невредимым. Разговаривая, я шла по заснеженной обочине. Сзади подбежала Ксения и закричала:

— С кем ты разговариваешь?!

Я надеялась, что эти слова заглушит шум от проезжающего мимо грузовика и быстро закрыла микрофон рукой.

— Успокойся, дура, я хочу тебе помочь. Вряд ли я убедила ее, но Леонова больше не стала мешать мне, а стояла в метре, стараясь уловить голос, долетающий из эфира.

— Что там у тебя? — встревожился Борис.

— Да ничего, все нормально, я просто споткнулась, — ответила я.

— Послушай меня, Ксения. Во-первых, вернись домой и возьми все деньги. Ты знаешь где. Дальше: поставь «десятку» у подъезда, машину не закрывай, в замке зажигания люди должны найти ключи.

— Подожди, какие люди? — не поняла я, заодно разыгрывая жадную, даже в такой экстремальной ситуации, супругу. — Ты что, хочешь отдать машину?

— Дорогая, если ты надеешься еще когда-нибудь меня увидеть, то мы должны выполнить все требования. Дальше пойдешь в гараж, где стояла моя «БМВ», там есть небольшой ящичек с гвоздями и гайками. Я думаю, ты найдешь его. У него задняя стенка двойная. Уберешь фанеру, достанешь оттуда четыре пистолета «ТТ» и восемь обойм к ним. Деньги и оружие привезешь на вокзал в Клину, там тебя будет ждать человек. Он узнает тебя по шубе и по сумке. Возьми нашу зеленую, большую «Адидас».

— Хорошо, я все запомнила.

— Это нужно сделать немедленно.

— Боюсь, последняя электричка на Клин уже отошла, — сказала я, взглянув на часы.

— Значит, придется не на электричке, — ответил он. — И, пожалуйста, поторопись.

— Так что же случилось? — попыталась я развеять мрак неизвестности.

— Дорогая, это мои торговые дела, просто людям необходима компенсация за то, что я больше не буду с ними сотрудничать. К сожалению, таковы правила. Мы вынуждены потерять часть своих сбережений. Я знаю этих людей. Пожалуйста, я очень на тебя надеюсь.