Алексей Макеев - Чистосердечное убийство

— Рогозин приехал, Лев Иванович, — доложил он. — Можно идти, он ждет.

Гуров молча кивнул и быстрым шагом покинул кабинет. Рогозин был на месте и занимался сразу несколькими делами. Он подписывал какие-то бумаги и принимал доклад кого-то из подчиненных. Речь шла об устранении недостатков. Подполковник увидел Льва Ивановича, кивнул на стул у стены и пальцем постучал по циферблату наручных часов.

— Так что у нас? — спросил Рогозин и потер лицо руками.

К этому моменту все подчиненные наконец-то покинули его кабинет. Там остались только Гуров и Седов.

— Я прошу прощения, Лев Иванович. Сами видите, у меня полный завал!

— Ничего, остальную работу тоже никто не отменял, — ответил Гуров. — Дело у нас вот какое. Вы должны раздобыть Алексею хорошую видеокамеру, которая не боялась бы атмосферных осадков, была компактна и вела съемку во всех доступных диапазонах.

— В том числе и в ночное время? — Рогозин покачал головой и стал делать пометки в ежедневнике. — Есть у нас аппаратура для оперативных мероприятий, но я не уверен, что сейчас она свободна. Хорошо, уточню.

— А зачем мне такая камера? — загорелся интересом Седов.

— Ты, Леша, должен ночью очень и очень осторожно установить эту камеру в поле, напротив ворот обоих ангаров.

— Ага, все-таки решились, да? — обрадовался капитан.

— Есть новые данные? — куда более сдержанно спросил Рогозин.

— Да, но не улики. Я могу с твердой уверенностью сказать, что, по косвенным данным, Коновалов врет. Он замешан в убийстве Бурмистрова. Теперь нам нужны улики, и мы знаем в каком направлении копать. Коновалов фактически присутствовал при убийстве Бурмистрова. Это произошло возле ангаров. Вот первый посыл. Теперь второй. Из-за природоохранных территорий идет явная война. В ней проиграли экологи, строители, победили вице-губернатор и главный инженер нефтеперерабатывающего завода. Но связь между ними не установлена. Основная версия теперь заключается в том, что Бурмистров кому-то помешал. Но на какой именно стадии этой войны? Кто из противников убил его? Экологи, Воропаев? Или те люди, которые уже победили и закрепили за собой степи, зачем-то им нужные? Главный инженер «Крекинга», областной чиновник?

— Что за областной чиновник? — удивился Рогозин.

— Это вице-губернатор Федосеев. Зафиксирована его встреча с главой «Каналстроя» Воропаевым, в ходе которой Федосеев угрожал строителю. Спор шел из-за каких-то территорий. Косвенно этот же Федосеев тормозит вопрос о восстановлении в своем прежнем статусе двух природоохранных территорий. Это дрофиный заказник и бобровый заповедник. Против был и Воропаев, но они с чиновником во вражде. Значит, у них спор был из-за тех же территорий. Экологи — люди интеллигентные. Материальной выгоды от восстановления заказника и заповедника они не получат. Во всяком случае, не сотни миллионов, из-за которых убивают. Еще одним противником всего нового на этих полях оказался главный инженер нефтеперерабатывающего завода. А еще у нас есть догадки о захоронении в тех местах большого количества нефтепродуктов. Не забудем о ботинках и местном населении, у которого не исчезают странные страхи, связанные с этими полями. Плюс труп Корнейчука.

— А два пацана, которые там утонули в прошлые годы? — напомнил Седов.

— Молодец, к месту! — похвалил Гуров.

— Значит, если исходить из войны за эти поля, то получается, что Бурмистров был единственным, кто хотел снести ангары и погиб? — барабаня пальцами по столу, сказал Рогозин. — Но живы экологи. Не вяжется. Тогда должны были убивать всех.

— Можно сказать, что погиб один из активных местных экологов. Конечно, условно. Для науки и для друзей. Его подкупили, чтобы он отказался от своих научных притязаний и не лез в это дело. Так что и экологи пострадали.

— А строитель Воропаев? Он тоже претендовал на эти поля, но живой и здоровый.

— Он мог вовремя понять, чем ему это грозит, насколько серьезно настроены оппоненты, и отойти в сторону.

— Тогда в этой войне уже победила одна из сторон, да? — предположил Рогозин. — Если мы сейчас, к примеру, прекратим копаться в этом деле, то все встанет на свои места и снова успокоится?

— Следствие однозначно настроено против Ершова. Значит, он получит по полной программе. Бурмистров мертв, на его место сядет куда более покладистый или просто свой человек. Ершова сгноят в колонии, откуда он, я думаю, не выйдет. Все, победа. Война у них окончена.

— И что мы теперь будем делать? — спросил Рогозин.