Алексей Макеев - Кандидат от партии смерти

Тихо стало в офисе.

— Ладно, братва дворовая, — Максимов с тяжелым вздохом выбрался из-за стола, — я к Шабалиной, а вы — куда хотите. Пятница сегодня. По техническим причинам рабочий день — до двенадцати.

Все, что так страшно казалось выговорить: «Ваш сын погиб. Тело привезут сегодня» — выговорилось. И про то, что не ТАМ оказался, и не в ТО время. И про то, какую прекрасную подружку приобрел себе Дима (хотя и растерялась поначалу). Последнее навряд ли могло успокоить Анну Николаевну, но он обязан был сказать.

Женщина спросила после долгого молчания:

— Их осудят?

— Суды разные бывают, — пожал плечами Максимов. — Разрешите? — Он вытянул диск из кармана. Подошел к тумбочке с аппаратурой, запустил воспроизведение.

— Криминальная хроника, — с трагическими нотками произнесла ведущая местных «Вестей». — Наш город потрясен очередным жестоким и циничным преступлением. Вчера вечером был расстрелян видный бизнесмен, депутат областной Думы, сопредседатель фонда «Экономика и Развитие» и главный кандидат на должность городского главы… — ведущая сделала драматическую паузу, — Харитонов Геннадий Тимофеевич. Погибли шофер и телохранитель. Труп второго охранника нашли позднее — на пустыре вблизи Инструментального завода. Это уже второе по счету убийство кандидата на звание мэра нашего города… Пресс-секретарь городского УВД сообщил нашему корреспонденту, что имеются серьезные основания связывать оба убийства. Сформирована межрайонная следственная группа из лучших работников областного управления ФСБ и уголовного розыска… Избирательная комиссия временно прекращает работу… Начальником областного управления внутренних дел выражена твердая уверенность, что уже в ближайшее время…

Максимов выжал «Стоп».

— И еще троих… — пробормотала Анна Николаевна. — Шофер, телохранители… Зачем так много жертв, Константин Андреевич?

— Это исполнители, Анна Николаевна. А приказывал — Харитонов. Давайте будем считать, что суд уже состоялся. Справедливый, беспощадный. Если это вас немного утешит.

— Это вы… сделали? — Женщина подняла напоенные болью глаза.

— Да бог с вами, Анна Николаевна… — Максимов закашлялся. — Врагов у подлеца хватало и без нас. Простите, мне пора идти. Появятся новые данные… о вашем сыне — непременно сообщу.

Женщина хотела приподняться, проводить вестника смерти. Не получилось — ноги подвели.

— Оставьте мне, пожалуйста, диск. Я вам… ничего?

— Нет. — Максимов встал.

— Простите… — Женские глаза набухли от слез. — Всего вам доброго…

— Может, позвать кого-нибудь? — растерялся Максимов. — Где ваш муж?

— Он скоро будет, не беспокойтесь. Позвонил недавно, сказал, что на обед забежит… Не волнуйтесь, Константин Андреевич, я сильная, справлюсь…

В далекой прихожей прозвенел звонок.

— Это он, — шевельнулась женщина.

— Я открою, не вставайте. До свидания, Анна Николаевна…

Он прислонился к холодной батарее подъезда, закурил. Сил обуздывать сон уже не осталось. Битую ночь он просидел в полиции, составляя реферат на тему: «Четыре дня из жизни мужчины». Почему не посадили за решетку — до сих пор непонятно. А дальше что?

Буркнул сотовый в кармане.

— Максимов? — бодро возвестил Завадский. — Живой еще, курилка?

— Ты по делу интересуешься или от безделья?

— Я по делу, Константин. Нашли твоего Шабалина. В карьере за Инским разъездом. И еще двенадцать трупов. Разной степени… сохранности. Шабалин неплохо сохранился. Мать сумеет опознать. Вот сижу и думаю — звонить ли матери?..

— Не звони. Я уже сообщил.

— Умница, Константин, — обрадовался Завадский. — С меня причитается.

— Долго работать еще собираешься? — Максимов посмотрел на часы. Напиться нужно сегодня — со страшной нечеловеческой силой. Маринка пока еще у подруги…

— Это октябрьским ментам долго работать, — сыронизировал Завадский. — Карьер на их территории. Глухарей — до пенсии хватит. Двенадцать трупов, представляешь? Минус Шабалин — итого одиннадцать.

— Хорошо, Коля, заезжай, помянем человека. Если не усну, конечно.

— Да не, Константин, дежурю я сегодня. — Завадский расстроился. — Лучше ты к нам. Признайся честно, когда ты последний раз бухал в ментовке? Дежурка домой доставит, в вытрезвитель не заберут, а завтра все равно суббота. Решайся, Константин, я молодого в магазин отправлю. Имеется тут у нас один бездельник-стажер…

— Хорошо, Коля, я приеду. Попозже.

Он вышел из подъезда, как из тюремных врат — на волю. Ветерок освежил голову. Светка сидела на пустой скамейке, слизывая с пальца кровь — ноготь мизинца обгрызла до мяса. Он встал над душой — она втянула голову в плечи. Робко подняла глаза, в которых стояли и не падали слезы. Он присел, достал платок, отобрал у Светки палец, обмотал, стал держать. Она не дергалась.