Джеймс Паттерсон - Гонка на выживание

Насколько я понимаю, сына Вильгельма Телля тоже выбрали. А потом положили на голову яблоко.

— Да, да, да! — закричал я завывающим вокруг клаксонам. Неудивительно, что люди в этом городе сходят с ума. Нажав на газ, я присоединил гудок своего клаксона к общему хору.

В комнате для совещаний на двенадцатом этаже дома на Полис-плаза, один, я за чашкой кофе впервые встретился с детективом Бет Питерс лицом к лицу. Сорока с лишним лет, изящная, тонкокостная, она больше походила на ведущую телепрограммы, чем на полицейского. Приятная, но проницательная, с живой улыбкой. Я снова подумал, что мы поладим.

Но времени для легкой беседы не было. Мы являлись оперативной группой, собранной начальником детективов Макгиннессом. После утреннего разговора с ним меня слегка удивило позволение участвовать в совещании.

В комнате находилось человек двадцать, главным образом полицейские, но я заметил нескольких агентов ФБР и штатских. Мы с Бет нашли свободные места в дальнем конце стола, и Пол Энбери, молодой черный судебный психолог и профессор Колумбийского университета, заговорил первым:

— Думаю, судя по вниманию к деталям, можно исключить вероятность того, что этот человек параноидный шизофреник. Если бы он слышал несуществующие голоса, то, видимо, был бы уже схвачен. Однако он кажется слегка помешанным. Учитывая переодевание и использование разного оружия, я не могу полностью исключить раздвоения личности. Сейчас о его мотиве можно только догадываться, но он соответствует образцу отшельнического типа, который не ладит с остальными — возможно, он перенес в раннем детстве травму и ищет отмщения через связанные с убийством фантазии.

Затем свои соображения нам изложил Том Лэм, суетливый психолог из ФБР с Федерал-плаза, двадцать шесть:

— Наш убийца почти наверняка мужчина, видимо, тридцати с лишним лет. Не знаю, соглашаться ли с тем, что он относится к отшельническому типу. Он явно без колебаний подходит к своим жертвам и разговаривает с ними. Тот факт, что он использовал пистолеты разных калибров, наводит меня на мысль, что он бывший военный или помешан на оружии. Я склоняюсь к последнему, так что, пожалуй, нужно обратить внимание на подозреваемых в краже оружия и боеприпасов.

— Думаете, убийца может быть не один? — спросила его Бет Питерс. — Может, команда стрелков, как в случае с Ли Бойдом Малво в округе Колумбия?

Федеральный агент сжал свой острый подбородок и задумался.

— Любопытная мысль. Давайте ее рассмотрим. Этот человек действует иным образом. Но, как сказал Пол, пока можно только догадываться.

Потом встал я. Головы повернулись ко мне.

— В таком случае почему бы нам не снизить слегка темп и рассмотреть возможность, что убийца лично связан с жертвами? — заговорил я. — Он совершенно хладнокровный. Не свирепый, эмоционально неуравновешенный, не владеющий собой, как многие убийцы.

Пол Хэнбери заговорил снова:

— Детектив, массовые убийцы зачастую годами планируют свои преступления. Когда им чинят препятствия, когда они уязвлены, их утешает мысль «я еще вернусь и добьюсь внимания, которого заслуживаю». Это наращивание фрустрации может принести поразительные результаты.

— Вас понял, — сказал я, глядя на Макгиннесса. — Однако я не совсем убежден, что он заурядный серийный убийца. Он мог бы связаться с прессой?

— То есть вы считаете, что он просто представляется ненормальным? — спросила меня Бет.

— Если просто представляется, — вмешался в разговор детектив Лейвери, сидевший напротив, — я бы первым выдвинул его на премию «Оскар».

— Вероятная программа у этого человека дает нам материал, чтобы продолжить расследование, — сказал я. — Иначе какая у нас альтернатива? Наводнить Манхэттен полицейскими и молить Бога, чтобы один из них оказался рядом, когда этот тип снова примется за свое?

Тут поднялся сам Макгиннесс, свирепо на меня глядя:

— Беннетт, именно так мы и поступим. Это называется действием на опережение. Агент Лэм, объясните, пожалуйста, свой план.

Я сел, и агент ФБР предложил, чтобы усиленные патрули и особенно антитеррористическое подразделение были размещены в определенных людных местах — в Рокфеллер-центре, Гарвардском клубе, Нью-Йоркском спортивном клубе, Линкольн-центре, Карнеги-холле и магазине «Тиффани».

«В магазине «Тиффани», — подумал я. — Будто там мало своей охраны! А как насчет Музея современного искусства и половины ресторанов в путеводителе Загата? Это Нью-Йорк. Полицейских не хватит, чтобы охранять все знаменитые заведения».