Влада Ольховская - Русалка в черной перчатке

– Сначала шокеры, – приказал Эрик.

В представлении Вики шокер являлся небольшой машинкой, бьющей током. Но в распоряжении полицейских имелось устройство посложнее. Оно напоминало пистолет, выстреливавший проводами со специальными датчиками, по которым и шел ток. Вика такое раньше только в кино видела.

Полицейские, судя по всему, тоже. Глядя, как дрожат под током и падают их потенциальные противники, они радостно переглядывались и вполголоса обсуждали что-то. Это подталкивало к выводу, что на местном вооружении шокеры такого типа все же не стояли.

Но это, как и лидерские качества Эрика, сейчас было лишь общим фоном для всего остального. Центром внимания стал мужчина, лежащий на земле. Даже при скудном свете фонарей можно было разглядеть темное пятно на земле рядом с ним. Он был бледен, не шевелился и не открывал глаза.

– Он… жив? – спросила девушка, опускаясь на колени рядом с ним.

Прежде чем ответить, Эрик проверил пульс.

– Жив, но состояние тяжелое… Проклятье… Может оказаться, что я ничем не смогу помочь.

– Это не страшно, – мужчина сначала улыбнулся, а потом открыл глаза. – Мне и не надо помогать.

Эрик был настолько смущен, что даже позволил этому отразиться на своем лице. Если бы он знал, что мужчина в сознании, то вряд ли стал бы озвучивать такие прогнозы.

Однако врач быстро взял себя в руки:

– Я не говорил, что вам помочь совсем нельзя. Я просто сказал, что это будет тяжело.

– Да бросьте вы… Вы доктор, да?

– Да.

– Слушайте, доктор… Я чувствую, что что-то уже произошло. Эта штука в моем боку… Она уже не болит. Тянет только… Скоро и меня утянет. Где Аманда? Вы ее нашли?

– Нашли, – Вика чуть сжала пальцами его руку. Его кожа будто горела, но он не обращал на это никакого внимания. – Мы ее друзья, мы за ней и приехали!

– Это хорошо. Она славная. Вы ей это… передайте, что у меня все хорошо. Я Настюху видел… Она сказала, что скоро встретимся. У меня уже давно на душе так легко не было! Теперь чувство такое, что все правильно стало… И это Аманде тоже передайте. А то придумает себе непонятно что!

– Она за вас беспокоится!

– А что с нее взять? Добрая девчонка. Даже слишком добрая. Вот еще что, – он вдруг заволновался. – Вы это дело так просто не оставляйте! В доме том, в подвале… там очень много денег. Я случайно увидел как-то, они их там хранят. Нечего им оставлять! Там и мои деньги есть… их Аманде передайте. У меня все равно никого не осталось, а это пусть ей будет!

– Не беспокойтесь так, – попытался успокоить его Эрик. – Это ускоряет сердцебиение, может снова рана открыться…

– Да бросьте, док… Я уже знаю, что будет. Мне не страшно. Что-то я все-таки сделал правильно, потому что там, куда я попаду… Там не страшно… А еще… по пути сюда, когда я ехал… Там была такая мелкая церквушка… Где батюшка никогда двери не закрывает… Им денег дайте, хоть что-то хорошее сделаю…

– Он бредит, – шепнул Эрик на ухо девушке. – Соглашайся со всем, он должен оставаться спокойным.

Вика судорожно кивнула, едва сдерживая слезы. Где-то на инстинктивном уровне она уже знала, что будет дальше. Верить не хотела – но знала.

Хотелось просто отпустить его руку, чтобы не чувствовать тот самый момент – когда живое тело перестает быть живым. Но она решила продержаться до конца.

Эрик поставил точку в докладе и устало откинулся на спинку сиденья. Он терпеть не мог работу с документами, казалось, что само его тело противится такому бездарному занятию: затекали мышцы, болела голова, появлялась резь в глазах. Поэтому мужчина откладывал оформление бумаг при любом удобном случае.

Но сейчас без этого было не обойтись. Ему требовалась значительная партия лекарств, чтобы избежать эпидемии. Самостоятельно изготовить эти препараты он не мог, приходилось рассчитывать на международную поддержку.

– Теперь у тебя есть время рассказать мне, что здесь произошло? – поинтересовалась Ева.

Она пришла довольно давно, где-то с полчаса назад. Увидела, что он работает, и не стала прерывать, все это время девушка терпеливо сидела в кресле, дожидаясь, пока он закончит. Эрик знал, что это ей не в тягость, у нее с выдержкой все было в порядке.

– Да, – отозвался мужчина, отправляя письмо. – Теперь уже можно. Но я удивлен, что ты сама не распознала этот вирус.

– Нечему удивляться. Я знаю только то, с чем работала моя мать. Нет, даже не так. То, что она упоминала при мне. Она никогда не отчитывалась передо мной о своей работе. Я много чего не знаю.