Марина Серова: Бывших любовниц не бывает

– И чем дело кончилось?

– Ей тогда мелкое хулиганство оформили, оштрафовали да и отпустили. Что еще можно с такими припадочными сделать? А меня соседи еще долго расспрашивали, вот и подруга ваша в курсе… А потом, когда Никитушка стал с другой девушкой встречаться, Олеся их подкарауливала и скандалы учиняла прямо на улице. Они и расстались, Никита и его новая девушка… Я уж тревожилась о том, что эта психическая не даст ему жизни, да зря, не этого надо было бояться. Со Светкой, тварью этой, все намного хуже вышло…

– А что у них было со Светкой?

– К тому времени, когда Никитушка с ней встречаться начал, Олеся, эта придурочная, успокоилась или уехала куда-то. Черт ее знает, только в его жизни она больше не появлялась.

– Может, руки на себя наложила с горя? – несмело предположила Лена.

Вероника Станиславовна посмотрела на нее, как на психически ненормальную Олесю.

– Такие на себя рук не накладывают! – безапелляционно заявила она. – Такие другим жизнь отравляют. А Светка эта не только отравила жизнь моему сыну, она забрала ее!

– Так вы все-таки думаете, что это сделала Света? – спросила я.

– А кто же еще?! Она, подлая тварь, она, гадина! И к гадалке не ходить…

– А за что?

– Так ведь ясно, за что: избавиться хотела от мужа.

– Но он же ее кормил-поил?

– А она сама хотела бизнесом управлять!

– Сама?

– Ну да. Просила даже Никитушку ее управляющей поставить в его кафе. А он – ни в какую. Какой, говорил, из тебя управляющий?! Ты все дело мне развалишь, ты же не смыслишь в бизнесе!

– А она?

– Обижалась. Никитушка мне сам рассказывал, говорит, мама, из Светы такой же управляющий, как из меня – папа римский. Не шарит ведь ни в общепите, ни в бизнесе, так куда лезет?! Она у нас физик по образованию.

– А Света что?

– Ничего. Дулась на Никитушку.

– А он?

– А он ей говорил: сиди, мол, дома, твое дело – бизнесмену хороший уход обеспечивать. Чтобы я пришел с работы, а дома – чистота, порядок, уют. Чтобы щами вкусно пахло, и чтобы жена-красавица встречала меня – причесанная, отдохнувшая, свежая, а не замученная на работе.

– А Света любила все это? Ну, наводить чистоту и готовить?

– Куда там! Терпеть не могла, белоручка. А готовила так вообще из рук вон плохо, я удивляюсь, как только она не отравила моего сыночка?! Никитушка ее даже на курсы посылал.

– Какие?

– Кулинарные. Он в газете вычитал, одна фирма организовала их для жен предпринимателей, там, говорят, учили дам всякие деликатесы готовить, ну и обычную еду тоже. И еще посылала я ее на курсы кройки-шитья.

– Света шьет?

– Она?! Да она пуговицу пришить не может. И вообще, у нее руки не из того места растут. Как только Никитушку угораздило жениться на этой неряхе-неумехе?!

– Внешностью взяла, – со знанием дела кивнула Лена.

– Да, да, как говорится, не делом, а телом… А это они в Германии, в прошлом году ездили…

Вероника Станиславовна положила передо мной очередную фотографию. На меня смотрела счастливая, казалось бы, пара – молодой мужчина и молодая женщина на фоне какого-то старинного замка в готическом стиле. Здесь Никите было лет тридцать, его супруге – примерно столько же. Светлана была приятной на вид особой, не очень высокой, но стройной и одетой изысканно. Она оказалась шатенкой – копна золотистых волос обрамляла ее белокожее лицо с большими зелеными глазами. Нежный румянец покрывал скулы, носик был кокетливо вздернут, а пухлые губы тронула почти джокондовская улыбка.

– А детей, говорите, у них нет?

– Нет, – поджала губы хозяйка. – Эта безрукая ему даже ребенка не родила – за восемь лет-то лет совместной жизни!

Ого! Это они столько прожили?

– А-а… извините, причина? – спросила я.

– А это имеет какое-то значение? – удивилась женщина.

– Разумеется, нет, – поспешила я ее успокоить, – просто у меня был случай в практике, когда муж был бесплоден и не давал жене развода, а ей очень хотелось ребенка…

– И что? – заинтересовалась Вероника Станиславовна.

– Ничего. Она его убила.

– Боже мой! Из-за этого?! – женщина горестно покачала головой. – Куда катится мир!.. Нет, Никитушка мой не был бесплодным, я это точно знаю, потому что одна девушка… была от него беременна. Но это было давно.

– Не та ли самая Олеся? – предположила я.

– А вы догадливы, – женщина впервые за время нашей беседы посмотрела на меня долгим внимательным взглядом.

– Профессия обязывает… Так, говорите, они ссорились?

– О! Еще как! Эта дрянь требовала к себе внимания, много внимания, а Никита, сами понимаете, целыми днями пропадал в своих кафе. Но это же естественно! Бизнес требует много времени, это вам не работа на дядю, когда пришел домой, лег на диван и забыл, что там и как на службе… Пусть, мол, у хозяина голова болит за свое дело. Когда у Никитушки было одно кафе, это еще ничего, оно было давно «раскручено», и он хоть ночевать домой приходил, а вот когда он второе открыл… Тут уж – извините! – чуть ли не по двадцать часов в нем пропадал, не всегда получалось дома заночевать. Ну, Светка, гадина, на нем и отыгрывалась! Уж чего только сыночек мой от нее не наслушался! И на семью-то ему наплевать (это она-то – семья?!), и бабу-то он, такоя-сякой, завел… Все требовала, чтобы он раньше приходил, в дорогие рестораны ее водил ужинать или, там, в ночной клуб, или на концерты, ей же не терпелось наряды свои продемонстрировать! А когда ему было по клубам ходить, скажите мне? Если он в двенадцать ночи домой придет, с ног, бедняжка, валится от усталости, до ночного ли клуба ему?! А эта ничего понимать не хотела, эгоистка! Свинья! Как только таких земля носит?!.