Энтони Макгоуэн - Охота

— До 1790-х годов здесь жили Гэсгоингсы — дальние родственники йоркширкских Гэсгоингсов. Семья вымерла в конце восемнадцатого века, и поместье разрушалось пару десятков лет. Часть построек превратилась в живописные руины. Потом купец из Бристоля по имени Дуглас Спайви купил имение. Именно он добавил два крыла к центральному зданию и вернул строению подобающий вид.

— Это Гэсгоингс или Спайви?

Бланден поглаживал мраморный бюст, явно получая чувственное удовольствие от прикосновения к такому совершенству.

— Спайви. У Гэсгоингсов не хватило бы денег на скульптуру Кановаса. Хотя я лично подозреваю, что бюст изготовил кто-то из его учеников, представителей «школы».

— Чем они занимались, эти Спайви?

Бланден явно проявлял интерес к жившему здесь семейству.

— Основной бизнес — гуано.

— Что еще за гуано?

— Помет южноамериканских птиц. В те времена он являлся единственным источником азота. Использовался как удобрение и компонент взрывчатых веществ. Семейный бизнес рухнул после изобретения Харбером процесса производства аммиака из атмосферного азота.

— Хватит нести ахинею, Габби. Откуда тебе известны такие вещи? Или ты все по ходу придумываешь? Это ведь импровизация, не так ли? У тебя всегда неплохо получалось. Мог бы болтать за Англию на встречах стран содружества.

Габби улыбнулся:

— Не все мы в школьные годы играли в солдатики и бегали за мячом по грязному полю.

— Ладно. Хорошо сказано. Удар принят.

Мы прошли через комнату поменьше. Возможно, когда-то здесь находилась бильярдная. Потом поднялись по широкой лестнице. Габби рассказывал нам об архитекторе, проектировавшем викторианские крылья. Некто Монтегю Фэрфакс. Он известен как строитель нортхемптонской торговой палаты, а также множества небольших церквей в районе Манчестера. Его проект перестройки здания парламента был отвергнут.

— Лучшие комнаты, — объяснял Габби, когда мы добрались до второго этажа — еще один длинный широкий коридор с дверьми, ведущими в обе стороны, — находятся в угловых башенках крыльев. Я уже составил план, кто из нас переночует в каком месте, хотя его еще можно обговорить, если комнаты кому-то не понравятся. Доминик идет налево от центра, Ангус — направо. — Он показал направления рукой. Две узкие винтовые лестницы поднимались из коридора и вели наверх, в темноту. — Между прочим, эти помещения, — продолжал Габби, прежде чем друзья успели уйти, — навевают литературные ассоциации. В твоей комнате, Доминик, однажды останавливался Теннисон. Некоторые специалисты утверждают, что башни вдохновили его на написание поэмы «Леди Шалотт». А в твоей, Ангус, жил Томас Пикок, когда работал над своим главным шедевром «Аббатство кошмаров».

— Никогда не слышал ничего подобного, — сказал Нэш, — и меня это как-то не вдохновляет. Я лично предпочитаю Дика Фрэнсиса.

— Полностью солидарен с тобой, Гнэшер! — воскликнул Дом и, немного сникнув, добавил: — Пусть меня простят наши умники, но Фрэнсису нет равных в смысле описания скачек. Хотя вообще-то лучше смотреть фильмы по его книгам.

Габби снисходительно улыбнулся:

— Полагаю, пора одеться к ужину. Увидимся внизу в большом зале через пятнадцать… хорошо, через двадцать минут.

Бландена и Симпсона разместили в башенках, находящихся в конце северного крыла. А потом Габби повел Тойнби и меня назад тем же путем, каким мы шли сюда. Вниз по лестнице, через коридор и прямо в зал. Южное крыло являло собой зеркальное отражение северного. Разница ощущалась только в декоре. По стенам висело старинное оружие: зловещие копья и алебарды, мечи в рост человека, булава, топор, два пистолета, мушкет. Гостиная превращена в библиотеку. Высокие шкафы красного дерева производили впечатление, однако книги, стоящие на полках, оказались дешевкой: какие-то давно забытые детективы 50-х годов, подборка литературных журналов, ряд подписных изданий. Ну и, конечно, романы Дика Фрэнсиса.

— На меня произвели большое впечатление ваши познания об истории замка, — обратился Тойнби к Габби, когда тот показывал нам южные башенки.

— О, я все прочитал в одной брошюре, — рассмеялся он. — К тому же я останавливался здесь во время конференции по психоанализу. Так что место мне знакомо.

Я оказался в левой от центра башне, а Тойнби в правой. Прежде чем принести по лестнице свою сумку, осведомился у Габби, где он собирается спать.

— К несчастью, все башни уже заняты. Придется поселиться в одной из комнат северного крыла.