Светлана Алешина - Шансов выжить нет

Я тоже сидела молча, отвернувшись от него, потому что на лице у меня была написана брезгливость, я это просто чувствовала. А мне не очень хотелось ему это показывать… Пусть поскорее приходит в себя, нам ведь и правда пора ехать.

– Помчались дальше! – скомандовал наконец себе капитан Строганов и с места рванул машину.

Перед глазами у меня опять замелькали обрывы и пропасти. То горизонт зрения сужался до нескольких сантиметров, когда вплотную к окну пролетала мимо какая-нибудь скала, то рывком расширялся до необъятного простора, ограниченного только горным хребтом в нескольких десятках километров от меня, когда джип выскакивал из-за очередной скалы и входил, а вернее, влетал в противоположный поворот на изгибе дороги.

Я не видела нигде следов землетрясения. Трещин на дороге больше не попадалось, только иногда я успевала заметить довольно большие камни, валявшиеся прямо посередине нашего горного «шоссе». Андрей перед ними слегка притормаживал, но, объехав, продолжал гнать с той же скоростью…

Когда мы выскочили из-за очередного крутого поворота, он, подпрыгивая вместе со мной на засыпанной мелкими камнями дороге, крикнул, показав рукой вперед через лобовое стекло:

– Смотри! Это Кайдабад…

Впереди лежали развалины.

Среди них бродили странно одетые люди. Я поняла, что землетрясение произошло ночью. И началось оно сразу с толчка баллов в семь. Дома, сложенные в основном из сырцового, необожженного кирпича, не выдержали такого удара и рассыпались. Конечно же, большинство жителей города, не успев выбраться наружу, погибли.

Спаслись только те, кто, не теряя ни секунды, сразу бросились на улицу. Не одеваясь, ничего не собирая с собой, не думая – в чем были. Если спал голым, выскакивал прямо голым. Зато живым. Те, кто пытался одеться, погибали под рушившимися домами. Уцелевшие одевались в то, что могли найти среди развалин.

Местных жителей легко можно было отличить от спасателей, одетых в форму защитного пятнистого цвета. Казалось, что спасателей значительно больше, потому что в отличие от оцепеневших жертв землетрясения они двигались, причем очень энергично. Спасательные работы были начаты, очевидно, с той окраины города, на которую мы и выехали.

Машин было на удивление мало. Глаз охватывал довольно большой участок разрушенного города, и на нем я насчитала всего пять будьдозеров, разравнивающих уже обследованные завалы, и три малогабаритных экскаватора с очень большими ковшами… Мне уже приходилось видеть такие в Орли, когда там расчищали стоянку автобусов, на которую упал один из трех столкнувшихся в воздухе самолетов. В ковше такого экскаватора запросто умещалась половина искореженного двухэтажного автобуса. По частым взмахам этих огромных ковшов из серебристого, легкого, но чрезвычайно твердого сплава я поняла, что работа идет полным ходом. Ближайший экскаватор был хорошо виден… Несколько спасателей обследовали очередной завал и знаками показывали издалека экскаваторщику, сколько, какой толщины слой снять сверху и на каком участке… Иногда это были всего несколько сантиметров, и ковш поднимался практически пустой. Но я знала, что по-другому работать нельзя – запрещает здравый смысл. К тому же существуют международные требования к спасательным работам, согласно которым технику применять нельзя, пока нет уверенности, что из завала вытащили не только всех живых, но и все трупы… «С уважения к мертвым начинается уважение к живым!» – вспомнила я один из лозунгов Кодекса спасательской чести, придуманного еще старой гвардией, первыми, сейчас занявшими почти все руководящие места в министерстве…

На завалах, где экскаватора не было, расчистка шла гораздо медленнее. Ребятам приходилось вручную, лебедками, ломами поднимать камни, балки, огромные сцементированные глыбы кирпичей. То и дело кто-то из них поднимал вверх руки, подавая сигнал, что в завале обнаружен человек. Живой или мертвый – это чаще всего невозможно сразу определить, пока тело не будет извлечено из-под обломков дома.

За те несколько минут, что наш джип стоял неподвижно, я успела заметить, как раненых на носилках бегом относят к стоявшему на расчищенной от обломков площадке большому транспортному вертолету…

Спасатели работали группами по шесть-восемь человек, у некоторых групп были собаки, специально обученные поиску в завалах пострадавших. Группы обследовали развалины одного дома за другим и медленно, очень медленно продвигались на север, к центру города…