Светлана Алешина: Бег впереди паровоза (сборник)

Обведя всех присутствующих взглядом, Кирилл еще раз пнул ногой Крючкова в плечо, заставив его повернуться лицом вверх.

– Короче, я оставил сумку с бабками в твоей квартире, – сказал он, поведя стволом пистолета на меня так резко, что я зажмурилась, – это было позавчера днем. Сегодня ее там не оказалось. Кто взял?

– Я не видела никакой сумки, – тихо сказала я, опуская руки на колени.

– А почему ты мне сказала, что ее взял этот козел?! – проорал Кирилл.

– Потому что он тоже спрашивал меня про сумку, а потом засунул в ванну с горячей водой. Если бы я знала, о чем он говорит, я бы отдала ему это, лишь бы не попадать туда…

– Так он взял сумку или нет? – повторил Кирилл.

– Я не видела, – пришлось мне признаться, – но у него было достаточно времени, чтобы обыскать всю квартиру до вашего приезда. Кроме него, никто не мог ее взять. Лена, финансовый директор, уходила от меня с дамской сумочкой, той же самой, которая у нее была, когда вы ее сегодня видели. Это же не та сумка, как я понимаю, верно?

Кирилл наклонился над Крючковым и с силой упер ему в висок ствол пистолета:

– Говори, гнида, где бабки, или ты труп!

Крючков, не поднимая глаз, с трудом разлепил заплывшие губы и хрипло прошептал:

– Не знаю…

– Ты брал ее или нет?!

– Нет, не брал, – совершенно обессиленно прошептал Крючков, и мне на какую-то секунду даже стало его немного жалко. Тем более что я точно не знала, брал он сумку или не брал ее…

В этот момент слабо застонала Маринка. Я обернулась к ней. Маринка приоткрыла глаза, но полностью в сознание она еще не пришла.

– Разрешите, пожалуйста, я принесу ей воды, – попросила я Кирилла.

– Ни хрена, – ответил он, и тут Крючков, видимо, собрав остатки сил, решился использовать свой самый последний шанс в жизни. Он схватился руками за пистолет и резко дернул его вниз, навалившись еще и всем телом.

Кирилл, потеряв равновесие от неожиданности, грохнулся рядом с ним на колени. Виктор, словно подкинутый пружиной, прыжком сумел достать Кирилла точным ударом ноги по голове.

Кирилл упал, не успев отобрать пистолет у Крючкова. Но тот, израсходовав все силы на последний рывок, тоже обессиленно ткнулся в пол и, очевидно, случайно нажал на спусковой крючок, да так и застыл в этом положении, навалившись на пистолет.

Я, вскочив на ноги, побежала за водой для Маринки.

Когда я вернулась со стаканом и полотенцем, Виктор уже диктовал адрес этой квартиры по моему сотовому телефону.

– Милиция, «Скорая», – кратко доложил он, но я на это не обратила никакого внимания. Сейчас самым важным для меня была жизнь Маринки.

Через неделю, в понедельник, я приехала на работу в самом замечательном расположении духа, которое только можно представить. Понедельники удачными не бывают, но этот был исключением.

Сегодня утречком я окончательно убедилась, что видимых последствий купания в горячей ванне на мне не останется. Хоть врачи дружно это и обещали, но все-таки сомнения оставались. А вот теперь-то я убедилась в их полной беспочвенности и ерундовости.

Сегодня же выписывали из больницы Маринку, и сегодня же утром ко мне заехала Елена, и я торжественно подарила ей Мандарина.

Все это время, пока нас с ней терзали следователи, мы слегка сдружились, и однажды, заметив, как она возится с этим престижным засранцем, я предложила ей взять Мандарина к себе. Елена с радостью согласилась. Ну, а уж мои ощущения от этого были просто восторженными. И пусть Маринка возмущается сколько ей влезет: у меня с Мандарином связаны не самые лучшие воспоминания моей жизни. Так уж получилось.

Сюрприз ожидал меня, когда я зашла в свой кабинет. За моим столом восседала Маринка собственной персоной.

– Вот те на! – воскликнула я, останавливаясь у дверей. – Ты откуда здесь взялась? Мы же за тобой после обеда должны были заехать.

– Надоело мне там торчать, я позвонила Виктору, и он меня выкрал, еще вчера вечером, – весело ответила она.

– Не можешь ты без романтики, подруга, – попеняла я, – обязательно тебя нужно выкрасть или спасти… Простоты не хватает в ваших запросах, девушка.

– Ну хватит! – жалобным голосом воскликнула Маринка. – Сколько ты меня еще будешь попрекать этим?

– Пока нового повода не дашь, – пообещала я, и Маринка обиженно надула губы.

Открылась дверь кабинета, и зашел Ромка с подносом, на котором парил кофейник.

– Ой, – воскликнул он, ловко обходя меня, – здравствуйте, Ольга Юрьевна, а я вас не заметил.