Наталья Солнцева - Загадка последнего Сфинкса

Она пожала плечами. Если бы знать, о чем умалчивают загадки.

— Инга Теплинская случайно не танцевала в «Терпсихоре»?

— К сожалению, нет. И Санди тоже.

— Откуда ты знаешь?

— Ее бы запомнили! И здесь среди пчелок ее не видно. С такой внешностью даже мы бы ее узнали.

— А «Хоровода бабочек» или «Пляски жуков» в ансамбле не ставили?

Астра демонстративно поджала губы и уставилась в окно.

— Тебя подождать? — спросил Матвей, въезжая во двор дома Теплинских. — Престижные хоромы! Наверное, всюду чистота, цветы на лестничных площадках, строгий консьерж, мимо которого и муха не пролетит.

— Именно так. Не вздумай уехать без меня. Мы еще по магазинам пробежимся.

Он обреченно вздохнул и приготовился вздремнуть. Пока она будет показывать Инге пчел и расспрашивать о бабочках…

Госпожа Теплинская встретила Астру сухо, без лишних слов и эмоций. За эти мучительные, горькие дни она стала тоньше и темнее лицом.

— Ансамбль «Терпсихора»? Не слышала…

Астра показала ей фотографии юных танцовщиц.

— Знаете кого-нибудь?

Инга отрицательно качала головой. В ее волосах прибавилось седины.

— Вот эта пчелка в короне — Людмила Никонова.

Теплинская и бровью не повела.

— Да? Интересно… И как это поможет найти убийцу моего мужа?

Она ощетинилась сотнями игл, и при каждой попытке вызвать ее на разговор Астра натыкалась на их острия.

— Что с вами, Инга?

— Я… я видела ту женщину, любовницу Миши, — ее глаза наполнились слезами, голос дрожал. — Она… очень красивая. Миша мог увлечься ею. Думаю, они любили друг друга. Мне ее показали… издалека.

— Кто?

— Какая разница? Лида Отрогина.

— Вашего мужа нет в живых. Простите… Его бесполезно и бессмысленно ревновать.

Инга будто не слышала.

— Она… мачеха Домнина, художника, которому Миша заказывал мой портрет. Это она ему посоветовала! Они, вероятно, говорили обо мне, смеялись… обсуждали, какая я в постели.

— Не думайте так.

— Миша изменял мне… с продажной женщиной! Вы понимаете? — прошептала Инга. — Он платил деньги за ее любовь! Это даже не было чистое чувство… это был грязный продажный секс…

Астре с трудом удалось ее успокоить.

— Вы больше не хотите искать убийцу? — спросила она, когда Теплинская выговорилась и перестала лить слезы.

— Странно… уже не хочу. Но придется. Вера, первая жена Теплинского, собирается добиваться через суд права на наследство. Ее не устраивает заключение о смерти Миши в результате сердечного приступа. Она обвиняет меня в том… в том, что я «заказала» мужа… из ревности. Пока это только угрозы. Если я добровольно не отдам ей все, она возьмется доказывать, что Мишу убили. А его ведь в самом деле убили! Ужасно, но дети встали на ее сторону. Мне всегда казалось, я сумела завоевать их любовь. Выходит, это не так. Они тоже подозревают меня в причастности к смерти отца. Вера обещает мне грандиозный процесс. Господи! — Инга прижала ладони к пылающим щекам. — Какая-то Голгофа! За что? Впрочем… наказания без вины не бывает.

Она снова принялась корить себя за брак по расчету, твердя:

— Я обманывала себя год за годом… обманывала Мишу, что люблю его. Мне было удобно, сытно, спокойно… Я обрела свободу и достаток, домашний очаг, уют. Все это дал мне муж. А я? Чем я платила ему? Ложью, притворством, фальшивыми словами, ласками, лишенными страсти. И даже теперь я не раскаиваюсь искренне, а еще и ревную, и злюсь на него, мертвого. Я чудовище! Домнин правильно изобразил меня на картине… он как в воду глядел…

— Любовь бывает разная, — сказала Астра. — Не существует признаков, которые доказывали бы ее подлинность. Каждый цветок имеет свой собственный запах, и каждый человек чувствует по-своему.

— Разве, любя, я бы не простила ему все, все?! Когда я увидела ту женщину , Александрину, у меня внутри будто смерч пронесся, разрушил и стер в порошок мир, который я создавала — кирпичик к кирпичику, травинка к травинке. И на пепелище осталась тлеть ненависть.

Астра не знала, чем ее утешить. Миры из позолоченного хрусталя недолговечны. А что переживет смерчи и ураганы, продолжая светить в веках измученным душам?

— Завтра Домнин собирает в «Ар Нуво» избранную публику, — безжизненным голосом произнесла вдруг Инга. — Лида обещала достать мне пригласительный, не бесплатно, разумеется. Директор клуба — ее приятель. Надеюсь увидеть там… свою соперницу.

— Какая она вам теперь соперница?

— Я хочу смотреть и смотреть на нее, — истово произнесла Инга. — Хочу понять, что он нашел в ней! Чего нет во мне?