Октем Эминов - Дело возбуждено вторично

— Салам.

Марал и две ее сокурсницы сидели за длинным столом, заваленным книгами, и пили кок-чай. Девушки поздоровались и, улыбнувшись, переглянулись. Он, поборов смущение, подошел к столу и шутливо нахмурился:

— Я брожу по всему городу как дервиш и нигде не могу тебя найти, а ты, оказывается, чаи гоняешь.

Марал налила чаю в свободную пиалу и поставила рядом со своей:

— Садитесь, товарищ капитан. Наверное, во рту пересохло после долгого путешествия?

Хаиткулы присел на краешек стула и взял пиалу. У него не хватало духу взглянуть в бархатно-черные глаза Марал, затененные длинными ресницами, и он принялся неестественно заинтересованно перелистывать раскрытый учебник. Марат и ее подруги, все так же улыбаясь, смотрели на капитана. Хаиткулы совсем смутился и залпом опорожнил пиалу. Марал тотчас же налила ему еще чаю. Хаиткулы сделал большой глоток, но поперхнулся и закашлялся. Краска залила его щеки. Одна из девушек участливо спросила:

— Что, Хаиткулы-ага, много селедки ели? Чай, как вода в песок, уходит.

Марал и вторая девушка прыснули.

Капитан поставил пиалу и, справившись с душившим его кашлем, сказал.

— Ну и язычок у тебя, Абадан, как бритва. Кого хочешь в краску вгонишь.

— Язык и ногти — наше оружие, потому они и остры, — притворно потупясь, ответила Абадан.

— Ой, меня ведь ждут, — после некоторого молчания спохватилась она и выбежала из комнаты.

А вторая девушка вдруг вспомнила, что ей надо сходить в магазин, и тоже ушла.

— Понимаешь, Марал, я к тебе по делу… — начал Хаиткулы.

Она улыбнулась:

— Опять по делу? Все ваши медэксперты заболели гриппом? А может, дядя просил узнать, чем лечить радикулит?

— Да нет, тут, видишь ли, дело щекотливое…

— Я же тебе сказала, что можешь приходить просто так. Не ломай себе голову, придумывая повод.

— Я серьезно… Это касается тебя… вернее, вашего села.

— Ну? — Марал подняла брови.

— Сегодня я наткнулся на одно дело… Десять лет назад, третьего марта пятьдесят восьмого года, из вашего села пропал молодой человек Бекджан Веллеков…

Хаиткулы взглянул на Марал. Ее лицо словно окаменело, глаза лихорадочно заблестели.

— Начатые на второй день розыск и следствие результатов не дали. — Капитан вздохнул. — Есть основания предполагать убийство… А значит, убийца по сей день гуляет на свободе… И я клянусь, что найду убийцу.

Хаиткулы остановился: Марал, всхлипнув, отвернулась.

Опять у него в руках это дело. Теперь нужно было выяснить две вещи: каким образом Довлетгельды снял с себя страшное подозрение и что это за Назаров, который вел следствие.

Хаиткулы стал перечитывать документы, но поначалу никак не мог сосредоточиться — заплаканное лицо Марал стояло перед глазами.

«Я заставил плакать Марал… И все моя неуклюжесть. Аннамамед узнал бы тактичнее, без слез. Надо было послать его…» Такие мысли всю ночь не давали уснуть Хаиткулы. Наверное, поэтому последние листы дела ему пришлось перечитывать еще раз — строки двоились, и только с усилием ему удавалось вникнуть в смысл читаемого. Наконец капитан отодвинул от себя толстую пачку листов и откинулся на спинку стула. Посидев так с минуту, Хаиткулы перевязал дело и, отдав его хозяйке архива, отправился домой. Несмотря на то, что с самого утра у него крошки не было во рту, он сразу же улегся в постель.

Хаиткулы проснулся, когда солнце уже заходило — в комнате было сумрачно, с улицы доносились голоса. Он умылся и позвонил Аннамамеду.

— Салам!.. Да, это я… Как у вас, все живы-здоровы?.. Мегрэ дома?.. Не пришел?.. Как появится, пусть сразу приезжает ко мне… Срочное дело…

Скоро в дверь позвонили. Хаиткулы легко вскочил и пошел открывать. Пришел Аннамамед.

— Ну что за срочное дело?

— Ты уже знаешь обстоятельства исчезновения Бекджана… Они расстались с Гуйч-агой возле дома Ялкабова. Давай попробуем проследить путь Бекджана от места вечеринки. — Хаиткулы раскрыл блокнот и прочертил поперёк листа прямую линию, поставил в начале и посередине ее две жирные точки, написал над первой: «Место, отк. ушел Б.», а над второй: «Раст. с Гуйч». Потом от средней точки провел еще одну линию и, завершив ее огромной точкой, надписал: «Дом Б.». — Видишь, от дома Ялкабова до дома Бекджана совсем недалеко. Очевидно, все произошло на этом отрезке. Ведь если бы Бекджан вернулся на улицу, его заметили бы — народ шел с вечеринки, да и вообще в это время много гуляющих. Если он пошел бы не домой, а дальше по дороге, его опять же видели бы. И Гуйч-ага заметил бы его — ведь он вскоре поехал в ту же сторону на мотоцикле вместе с Довхановым.