Светлана Алешина: Тушите свет (сборник)

Мы вырвались на прямую дорогу, и здесь у «Лады» шансов нагнать «Мазду» практически не было.

– Уйдет, уйдет, – стонала Маринка.

Виктор наклонился низко к рулю, и я, посмотрев на него, заметила на лбу капельки пота. Но что могла сделать «Лада»?

Внезапно впереди «Мазды» сильным светом вспыхнули фары встречного автомобиля. «Мазда» шарахнулась вправо, ее водитель не справился с управлением, и «Мазда», слетев с трассы, ткнулась в какой-то пригорок, заюзила и врезалась в дерево.

Мы подъехали и остановились на дороге напротив «Мазды». Маринка выбежала первой, за ней Виктор, ну а потом и мы с Надей. Про Бубона я, честно говоря, и забыла совсем.

«Мазда» стояла, словно обнимая толстый ствол сосны, дверка со стороны водителя была приоткрыта.

Когда я подбежала, Маринка уже пыталась кого-то вытащить. Я наклонилась и увидела молодую женщину. Она была без сознания или мертва, длинные каштановые волосы рассыпались по лицу и полностью прикрыли его. Деформированный от удара салон крепко зажал ее металлом.

Виктор подхватил с земли какую-то палку и старался сработать ею как рычагом, но у него ничего не получалось.

Сзади послышался топот нескольких человек. Я оглянулась. К нам подбегали два охранника Кошкина. Первым бежал известный мне Колян, за ним – его «братишка».

– Так, все отошли, – скомандовал Колян. – Уже вызваны и «Скорая», и спасатели. Отошли все на хер! – крикнул он.

Оттолкнув Виктора, Колян нагнулся над женщиной, пошарил рукой в салоне и вытащил небольшую дамскую сумочку. Раскрыв ее, он достал кассету.

– Порядок, – пробормотал Колян себе под нос и вынул из кармана сотовый телефон. Набрав на телефоне две цифры, Колян повернулся лицом к дороге.

– Порядок, шеф, – доложил он. – Кассета у меня, а Ирине нужна срочная помощь. Она без сознания.

Я тоже повернулась к дороге. Рядом с «Ладой» стоял большой «Роллс-Ройс». Я поняла, что фары именно этой машины ослепили девушку в «Мазде». А еще я поняла, что в «Роллсе» сидел Кошкин.

Я молча пошла к дороге.

Подойдя к «Роллсу», я увидела Бубона, сидевшего прямо на асфальте с совершенно отсутствующим видом. Над ним возвышался парень в черном костюме.

Задняя дверь «Роллса» была приотворена. Я увидела Виктора Тимофеевича, сидящего на заднем сиденье и курящего сигару.

– Здравствуйте, – сказала я ему.

Кошкин кивнул мне одними глазами и вынул сигару изо рта.

– Я хотела вас попросить, Виктор Тимофеевич, – сказала я. – Надя не виновата в том, что случилось…

Кошкин кивнул, и я замолчала, не зная, правильно ли я поняла.

– Я в курсе, – ответил он. – При первой встрече в ваш сотовик была вставлена дополнительная плата. Наказан будет только этот мерзавец. А Ирина, кажется, сама себя наказала.

– Ирина, – пробормотала я, не решаясь задать вопрос.

Кошкин понял меня и слабо улыбнулся.

– Дочь, – тихо сказал он. – Мне этот компромат не страшен, но я хотел узнать, кто посмел. А когда узнал, решил наказать…

Он помолчал и добавил:

– Дайте свой сотовик Николаю, он вынет плату.

Я дала.

– До свидания, – почти прошептал Виктор Тимофеевич.

– Как это: дочь? – не выдержала я. – И вы…

– Никому ничего нельзя прощать, – совсем тихо проговорил Кошкин и улыбнулся: – Затопчут.

Помолчав еще немного, Виктор Тимофеевич вздохнул:

– К тому же с каким-то сутенером…