Юлия Шилова - Случайная любовь

«А задница у тебя ничего, соблазнительная». — Это уже тот, из иномарки, что обесчестил меня в день маминых похорон. «Ленка, я, кажется, влюбилась!» — Танечка… «А ну сделай мне минет; сука!» — Клиенты чертовы, хором. «Семьдесят процентов мне, тридцать — тебе. И без глупостей!» — Зак, конечно. «Русский девка, проститутка…» — Ненавижу, грек… «Машенька, солнышко…» — А это Вадик, Вадим… Макс, а ты что же молчишь?

Ты-то, надеюсь, жив? Я люблю тебя Макс, я не могу без тебя…

Застонав негромко, я открыла глаза.

— Машенька, тебе приснился дурной сон? — спросил отец.

— Да, папа, поскорей бы его забыть!

— Это нервы, Машенька. Это пройдет. Дома ты выпьешь успокоительное и придешь в норму.

Я прижалась к отцу, как маленькая девочка, и, вздохнув, спросила:

— Папа, а почему снятся сны?

— Сны? Не знаю, Машенька. Подсознание, наверное, работает, когда ты отдыхаешь.

— А если мне снится прошлое?

— Это говорит о том, доченька, что ты пытаешься его вспомнить.

— Я не пытаюсь его вспомнить. Я хочу его забыть, но у меня ничего не получается.

Дома заплаканная мама бросилась мне на шею и громко заголосила. Она постарела за эти дни.

Несчастная женщина, готовая боготворить собственную дочь… Но я-то не являюсь таковой. Я не Маша, я — Лена, я самозванка, хотя и стала ею не по своей воле.

Взяв маму за руку, я привела ее в свою комнату и усадила на кровать.

— Мама, я должна тебе кое-что сказать. Я больше не могу обманывать ни себя, ни тебя, ни папу. Это очень тяжело — жить чужой жизнью, пойми меня…

— Машенька, ты слишком много пережила. Тебе нужно отдохнуть.

— Дело в том, мама… Дело в том, что я не Маша.

Из груди вырвался громкий стон.

— Машенька, ну что ты такое говоришь, родная? Может, позвать тебе врача?

— Врач мне не нужен. Я не находила в себе сил сказать правду. Но.., вы с отцом стали для меня настоящими родителями. Ближе вас у меня никого нет.

Я перевела дух и продолжила:

— Меня зовут Лена. Я была проституткой. Теперь мне стыдно за свое прошлое. Я хочу забыть его, но у меня ничего не получается, ничего.

Закрыв лицо руками, я заплакала.

— Мамочка, прости меня, если сможешь, прости, — вырвался из горла беспомощный крик. — Ты представить себе не можешь, как я хотела быть Машей! Но я Лена, Лена! — Я упала на колени и прижалась к маминым ногам. Рыдала я так сильно, что в комнату вошел отец. Оторвав меня от матери, он уложил меня на кровать и заботливо укрыл теплым верблюжьим пледом.

— Машенька не в себе, — объяснила мама. — Смерть Вадима выбила ее из колеи. Надо бы пригласить к ней психоаналитика.

— Клава, в Москве она нашла человека, который посадил ее на иглу.

— Что?! — Мама испуганно зажала рот ладонью. — Виталик, ты должен с ним разобраться! — сказала она чуть позже. — Этого выродка надо… убить.

— Он мертв, Клава. С ним разобрался Вадим.

— Я не Маша, не Маша, — опять затвердила я на одной ноте.

Мама вызвала врача, и тот, не мешкая, ввел мне успокоительное. Я почувствовала, как закружилась голова, и провалилась в сон.

Проснулась я рано утром. Стрелки будильника, вытянувшись в одну линию, показывали шесть. Мама дремала в кресле у окна. Бедная, как она устала… И зачем только я мучила ее своими откровениями? Кому они нужны? Ради этих милейших людей, вытащивших меня с того света, я должна стать Машей и стану ей. А Лена? А что Лена? Лены больше нет. Подумаешь, не велика потеря!

— Машенька, как ты себя чувствуешь? — спросила мама, едва открыв глаза.

Я приподнялась на локте и с грустью посмотрела на нее:

— Я-то хорошо, мамочка, а вот ты вею ночь не спала.

— Солнышко мое, как я могла спать, если ты находилась в таком состоянии?

— Ты просидела рядом со мной целую ночь?

— Конечно, дочка. А разве могло быть по-другому?

— Но ведь ты устала! Мамочка, тебе нужно отдохнуть.

— Доченька, я совсем не устала! Я рада слышать твой звонкий голосок!

Я бросилась к матери на шею и осыпала ее поцелуями.

— Мамочка, я в полном порядке. Я чувствую себя великолепно!

— Ну вот и хорошо.

— Я больше никогда не пойду против воли отца, мама. Мне так жалко Вадима. Мне кажется, он меня все-таки любил…

— Конечно, моя девочка. Ты такая красивая, тебя невозможно не любить.

— Я привыкла к нему за эти дни…

— Мы с папой не были в восторге от него, но… он по-настоящему о тебе заботился, Маша, надо отдать ему должное, когда ты уехала в Грецию, он места себе не находил.

— Если бы Вадим остался жив, я бы обязательно нашла для него добрые слова. — Я подняла голову и, вздрогнув, спросила: