Олег Беликов - Будни детектива Нахрапова

– Добрый день, господа! Извините, что без предупреждения, однако обстоятельства дела требуют срочного принятия решения, – с этими словами клиент сел на свободное место.

Присутствующие удивлённо переглянулись.

Надежда второй день металась в жару. Сквозь мучительное забытьё она слышала, как приезжала «скорая», как приходил проведать её Бобров, как волновались у постели родственники. Но всё это было там, за пеленой тумана, пробиться сквозь который она не могла. Женщина словно находилась за гранью реальности, в мире, недосягаемом для окружающих и доступном только ей одной. Проваливаясь в бездну и время от времени всплывая из беспамятства, она знала, что ей ничего не грозит, но что-то пугало ее, что-то темное и неизведанное. Перед мысленным ее взором возникали не только образы знакомых ей людей – родителей, Боброва или Нахрапова, но и лица людей, давно отошедших в мир иной. Прасковья Семёновна рассказывала ей, как варить варенье из слив, её сын в полевой форме предлагал поиграть в разведчиков, а чета Гавриловых, Пётр Семёнович и Раиса Андреевна, угощали Надежду пышными сдобными пирожками с яблоками. И всё в этой идиллии было бы пристойно и благочинно, если бы не желание каждого рассказать о тайне соседского дома. Сын перебивал мать, жена мужа, а все вместе создавали невыносимый шум, и от этого Надежде казалось, что ее голова раздувается, как воздушный шар. Женщина пыталась призвать их к порядку, но ничего не получалось. Возникающие образы умерших соседей текли, как дым, мерцали и менялись: вот это полупрозрачные тела, постепенно наливающиеся красками жизни, но еще миг – и вновь бубнят над ухом аморфные фигуры… Когда же все слова были сказаны, очередная фигура постепенно таяла и рассеивалась в воздухе. И так, то появляясь, то исчезая, соседи галдели наперебой, рассказывая Надежде непонятные истории. А вот среди знакомых полупрозрачных людей возникла фигура незнакомого мужчины, одетого в военный френч… Незнакомец руками подавал непонятные знаки, словно призывая Надежду последовать за ним. При виде него фигуры соседей растворились в воздухе и бесследно исчезли, а тот продолжал настойчиво звать. Надежда согласилась и поднялась с постели. Босая, в одной пижаме, она неуверенно сделала несколько шагов. Ей внезапно стало легче, и ноги сами понесли ее вперёд.

Мужчина уверенно шел к соседнему дому, Надежда шла следом, даже не задумываясь, куда она идёт. Войдя во двор, незнакомец ещё раз махнул рукой и скрылся в глубине дома, оставив женщину одну. Из дома раздались громкие голоса, перерастающие в крик. Высоким фальцетом кто-то спрашивал кого-то о чем-то важном. Тот, другой, вначале отказывался говорить, а затем зашелся в истерике. Из дома донеслись глухие удары и звуки падающих тел, потом звуки драки… или избиения? Неведомый кто-то начал что-то рассказывать, слова полились неудержимым потоком. До женщины доносились обрывки отдельных фраз, но среди этой звуковой какофонии неоднократно и отчётливо слышалось: «Да здравствует товарищ Сталин!».

Надежде стало интересно, и она вошла в дом. Почему-то ей не было страшно.

Незнакомца, который позвал ее в дом, она увидела за столом, а перед ним на прикрученном к полу табурете безвольно сидел мужчина, опустив голову на грудь. Его лицо при ярком свете казалось синеватым от усталости и из-за трехдневной щетины, под покрасневшими глазами набухли тяжелые мешки, гимнастерка была измята и кое-как заправлена в галифе без пуговиц и пояса. Судя по всему, мужчине давно было безразлично, что с ним случится завтра или уже сегодня. Незнакомец наотмашь бил его по лицу, требуя от мужчины «всей правды». То, что это допрос, Надежда поняла сразу. Но кто эти люди и что они ей показывают?

– Товарищ Косицын, я уже всё рассказал, оставьте меня, пожалуйста, в покое, – умолял незнакомца мужчина.

– Нет, Фролов, ещё не всё. Это только цветочки, а ягодки будут потом. Или Ягода будет потом? – довольный своим каламбуром, Косицын размял папиросу, чиркнул спичкой и закурил. Надежда в недоумении смотрела на присутствующих. Она видела струйку дыма от тлеющей папиросы и даже чувствовала запах крепкого табака, но сама оставалась невидимой для всех.

Тем временем фигуры находившихся в комнате мужчин стали прозрачными и вскоре исчезли, а вместо них в комнате появилась компания пьяных женщин, горланящих народные песни. Женщин было трое, и вели они себя очень развязно, матерясь и отпуская крепкие шуточки. Похоже, девичник продолжался давно, и женщины успели изрядно набраться. Небогато сервированный стол поражал изобилием бутылок со спиртным – для трёх женщин их было явно многовато. Женщины кого-то ждали, и, как поняла из разговора Надежда, ждали они Косицына. Особенно переживала по поводу отсутствия кавалера одна из женщин – пышногрудая блондинка в цветастом сарафане. Локоны светлых волос вились по ее плечам, алым пятном горели на бледном лице ярко накрашенные губы.