Наталья Александрова - Звезда Ассирийского царя

Мальчишка замолчал, как будто кран выключили, сел, обхватив руками колени, и посмотрел на Ивана в упор.

– Ты кто?

– Иван, – сказал Иван, улыбаясь. – А ты кто?

– Я тоже Иван, – сказал мальчишка, стараясь, чтобы голос звучал ниже, но все же пустил петуха, – это мама придумала, что я Ежик. А это у тебя что? – Он потрогал сильно развитые мышцы на груди.

– Это мускулы, – Иван напряг руку и показал мальчишке упругий перекатывающийся шар, – вырастешь, будешь заниматься спортом – у тебя тоже такие будут.

– Здорово! – Мальчишка почему-то вздохнул.

Иван с улыбкой оглянулся на его мать и заметил в ее глазах слезы. И наконец до него все дошло: и веревочки вдоль стен, и то, что мальчишка так и сидит на полу, а должен бы скакать и прыгать, да и из коляски он почти вырос…

– Я починю, – сказал он, – тут лучше перила сделать, есть что-нибудь в квартире подходящее?

Она молча взяла ребенка на руки и отнесла его в комнату, потом раскрыла перед Иваном дверь небольшой кладовки. Там он нашел кое-какие инструменты, а также старый деревянный манеж, который быстро разобрал, из решеток получились удобные перильца. Когда он привинчивал последнее, под мышку ему сунулся любопытный нос. Мальчишка притащился в прихожую, очень ловко опираясь на детский стульчик.

– О, брат Иван, так ты, оказывается, вполне сносно передвигаешься!

– Я на море сам ходил! – похвастался мальчишка.

– Ну, давай, пробуй! – Иван сделал приглашающий жест.

Ребенок честно прошел вдоль всех перил и сказал, что удобно. Его мать выглянула из кухни, уголки губ у нее были опущены печально.

– Мама, как думаешь, может быть, он починит машину? – спросил мальчишка.

– Не знаю, Ежик, вряд ли…

Но сын ее не послушал и через некоторое время выполз из комнаты с коробкой. Машину они с мамой нашли на помойке, тут же сообщил ребенок, кто-то ее выбросил, потому что она не работает. А так она хорошая, радиоуправляемая, должна всюду ездить, и еще огоньки разноцветные, и музыка играет.

Иван разобрал машину тут же, на полу в прихожей, мальчишка не отставал от него ни на шаг.

Юлия скрылась в кухне, чтобы привести в порядок разбегающиеся мысли. Сегодня она просто не узнала этого человека. Чисто вымытое и выбритое лицо, явно недавняя стрижка, мощное, мускулистое тело.

Нет, он никак не может быть уголовником – ни татуировок на теле, ни шрамов. Как он сказал? Не пьет и не колется, это уж точно, скорее всего в зал ходит, такие накачанные мышцы так просто не получатся. Рубашка чистая в ванной висит – точно дорогой фирмы, костюм, наверное, тоже. Все говорит о том, что вроде бы мужчина не бедный. Да, но отчего тогда он снял комнату у свекрови? И глубокая царапина на щеке, и сбитые в кровь костяшки на правой руке… Кто же он? Как бы узнать… Паспорт она видела, и теперь, конечно, точно можно сказать, что паспорт его. Приехал из какой-то Ченегды… черт его знает, что за город.

Ограбили по дороге? Отобрали деньги и вещи? Так отчего он в полицию не пошел? Отчего не позвонил домой или на работу, чтобы прислали денег? И зачем он вообще сюда приехал?

Юлия украдкой посматривала в прихожую, там вовсю кипела работа. Машину полностью разобрали, и теперь Иван сосредоточенно копался внутри, а Ежик сидел рядом и подавал то отвертку, то плоскогубцы, то еще что-то. Глаза его горели, щеки были красными от возбуждения, он беспрерывно что-то лопотал, рассказывая, спрашивал что-то и сам же пытался ответить.

Ему не хватает общения, в который раз обреченно подумала Юлия, – ему нужно играть с друзьями, меняться игрушками, обсуждать просмотренные мультфильмы. Он хорошо говорит, развит не по годам, но как же ему не хватает друзей!

И отца, тут же подумала Юлия, хотя дала себе слово даже не вспоминать об этом. Как ни крути, а следовало ей в свое время разглядеть Лешку получше. И бежать от него сломя голову. А теперь вот ребенок готов привязаться к первому попавшемуся мужчине, который обращается с ним ласково. И ему все равно, что этот тип может быть преступником или даже убийцей.

На сковородке зашкворчало, и Юлия сосредоточилась на приготовлении обеда. Не хватало еще, чтобы все подгорело!

Наконец из прихожей послышался восторженный визг Ежика, затем грохот и жизнерадостная музыка. Из дверей кухни Юлия наблюдала такую картину: Ежик, захлебываясь от счастья, в упоении нажимал кнопки на пульте. Машина сверкала и переливалась, пела, играла, переворачивалась, ездила взад и вперед, сама обходила препятствия в виде огромных ботинок Ивана. Иван с улыбкой смотрел на абсолютно счастливое личико ребенка, потом перевел взгляд на его мать. По щекам ее текли слезы.