Валерия Леман - Душитель со 120 страницы

Ольга зловеще прищурилась.

– Филипп вынудил папу римского упразднить орден. В 1312 году почти всех тамплиеров в одну ночь перебили, очень немногих заточили в темницу, имущество конфисковали, какое-то время якобы вели следствие, прибегая ко всевозможным пыткам. Великого магистра Жана де Моле сожгли на костре. Перед казнью он успел прокричать во всеуслышание о ложности всех обвинений и непогрешимости ордена.

Тут Ольгин голос стал чуть тише:

– На казни присутствовал сам король Филипп. Говорят, бриллиант «Слеза небес» сверкал у него на груди, а великий магистр, стоя в пламени, проклял его и весь его род, обещав в скором времени расправиться со всеми виновниками собственной смерти. Он выкрикнул следующее: «Не пройдет и года, как я призову вас на суд божий! Проклинаю вас до тринадцатого колена!»

Мы еще раз разлили коньячок, подняли свои бокальчики и выпили, улыбаясь улыбками заговорщиков.

Тут Ольга, к этому моменту уже довольно пьяная, наклонилась ко мне и заговорила свистящим шепотом:

– Представь себе: все сбылось! Буквально через месяц скончался один из участников травли тамплиеров – папа римский, а в 1314 году неожиданно пополнил список мертвых и сам король Филипп, всю свою жизнь отличавшийся отменным здоровьем. Вот тогда бриллиант «Слеза небес» таинственным образом исчез. Вновь он появился ближе к Французской революции – говорят, поначалу он принадлежал Марии-Антуанетте, после гибели которой попал в руки самого Робеспьера, который также был казнен…

Ольга торжественно поставила свой пустой стакан на стол, а сама легко поднялась, плавным движением руки оправив свое элегантное платьице.

– Не будем подробно отслеживать весь дальнейший путь «Слезы небес», констатируем лишь простой факт: в нынешнем веке бриллиант явился перед нашими глазами, заблистав на роскошной груди роскошной Патти Мусс; подарок сделан простым русским парнем Славой Ершовым. Будем надеяться, что данной чете он не принесет траура. Все!

Она решительно подошла к двери и широко ее распахнула жестом дрессировщицы, выпускающей тигра из клетки.

– А теперь я приглашаю тебя в наш подвал на торжественный ввоз торта с тремя свечами в честь трехлетия наших «Садов». Идем!

Разумеется, пришлось подниматься и следовать за сестрой.

Заключительный аккорд вечеринки прошел как по маслу. Едва я затесался в толпу хмельных гостей, как почти тут же отец в очередной раз взлетел на подиум (разумеется, все в том же сопровождении трезвого как стеклышко, а потому немного мрачного долговязого очкарика-переводчика) и пару раз небрежно тюкнул пальчиком по микрофону.

– Друзья мои, вот и подошел к концу наш вечер! Но прежде чем все мы разъедемся в разные точки Москвы и мира, мне хотелось бы провести торжественную церемонию. Прямо сейчас в зал ввезут торт с тремя свечами. Мы все окружим его, дружно дунем!..

Лукавая улыбка на лице Жюля Муара – ну как тут не влюбиться! Неудивительно, что тут же в ответ из зала раздался призывный женский смех, а отец, словно волшебник, взмахнул обеими руками.

– Дунем и скажем хором: с днем рождения! С трехлетием, дорогие «Сады»! Мы еще не раз здесь погуляем!

Едва переводчик завершил свой монотонно-бубнящий перевод, как зазвучала музыка, и свет в зале погас, мгновенно вызвав многочисленные взрывы хохота и чей-то игривый смех.

– Самый отчаянный момент, – раздался за моей спиной голос Ольги. – Все парочки сейчас имеют отличную возможность слегка потискаться. Жаль, мне не к кому прижаться всем телом.

Я только хмыкнул, озираясь в темноте, словно наполненной чьими-то вздохами и стонами.

– Ты можешь прижаться ко мне – только не слишком плотно, чтобы мой пиджачок не помять.

– Очень-то надо! С большим кайфом я надавала бы тебе тумаков.

– Взаимно! Помнится, в детстве ты чаще получала тумаки от меня и тут же бежала жаловаться маме!

– Зануда!

Мы с Ольгой, как вечные девственники, перебрасывались в темноте этими фразочками, притом я, невольно нахмурившись, размышлял, чем в настоящий момент занимается неверная Соня и не воспользовался ли темпераментный скакун Мыша этой темнотой для своих низких целей. Сестрица Ольга в этот момент тоже слегка загрустила, печально вздохнув.

Тут, к нашему облегчению, наконец-то распахнулись центральные двери, и парень в белоснежном смокинге торжественно вкатил в зал столик на колесиках, на котором красовался большой торт с тремя горящими свечами.