Алексей Макеев - Портрет смерти. Холст, кровь

– Это дело полиции, – тихо сказала Эльвира. – Пусть выполняют свою работу. Для меня все понятно.

Покачиваясь, она дошла до туалетного столика, достала пухлый конверт, отдала мне.

– Это то, что обещала, Андрей Иванович. Десять тысяч. Сняты сегодня утром.

Я взял конверт и спрятал в карман, чтобы не жег руки.

– Спасибо за все, что вы сделали, Андрей Иванович, и вы, Варвара. Я не имею больше права задерживать вас в Испании… К сожалению, находясь утром в банке, я не знала, что дело кончится подобным образом, и не сняла оставшиеся семьдесят тысяч, которые обещала…

– Этого достаточно, Эльвира, – покраснела Варвара. – Честно говоря, мы ничего для вас не сделали.

– Вы не виноваты, – повторила Эльвира.

– Минуточку, – насупился я. – Посещая наше агентство, вы высказали предположение, что в доме против вас и вашего мужа плетутся интриги. В случае смерти вашего мужа и… вашей, прошу прощения, смерти все это великолепное поместье переходит к Изабелле, поскольку детей ни у вас, ни у Гуго нет. Проведя сутки в вашем доме, мы с коллегой склонились к мысли, что ваше утверждение небеспочвенно. Странный дом, странные обитатели. И что-то здесь происходит. После того, как мы уедем… вам не будет страшно, Эльвира?

Женщина пожала плечами.

– Уже не будет, господа. Я буду молиться.

– На вашем месте я бы выстроил всех семейных адвокатов и выяснил, на каких основаниях в доме проживают Изабелла, Генрих и все прочие. Если основания документально не установлены, то… гоните их к чертовой матери, пока не дошло до греха. Смените охрану, садовника, прислугу.

– Как странно, – бледно улыбнулась Эльвира. – Именно это я и собралась сделать. Но до похорон, которые пройдут не раньше воскресенья, я не смогу ничего предпринять.

– Сегодня только среда. Почему так долго?

– Не знаю. Так сказал доктор Санчес. Видимо, полиция хочет поработать с… телом.

– Простите, – я замешкался. – Вы действительно хотите, чтобы мы уехали?

– Что вы, – вздохнула Эльвира. – Я рада, что вы здесь. Можете гостить, сколько хотите. Просто… не смею вас больше задерживать.

Все стало понятно, когда мы покидали апартаменты. Она не стала дожидаться, пока мы выйдем, шагнула к бару, распахнула зеркальную створку, достала бутылку коньяка, фужер.

– Не уверен, что вам сейчас можно пить, – угрюмо вымолвил я.

Эльвира отмахнулась, налила дрожащей рукой, жадно вылакала. Я поморщился, закрыл дверь.

Ей точно не стоило пить. Мы прошли совсем немного. Навстречу катился доктор Санчес, торопясь занять место над душой вдовы. За спиной со звоном разбился фужер. Упала бутылка на зеркальный столик, брызнуло стекло. Глухой удар. И снова треск. Грохот – на всю Испанию. Доктор Санчес резко дал по тормозам, выставился на нас, хлопая глазами. Мы с Варварой удивленно посмотрели друг на друга.

– Оступилась? – икнув, предположила Варвара.

– Конечно, – согласился я.

Мы бросились обратно в апартаменты. В луже крови корчилась Эльвира. Падая, она разбила голову о край стеклянного столика. Но не это послужило причиной ее плохого самочувствия. Рана была не опасной для жизни. Причина находилась в коньяке. Бутылка проломила столик, над которым она склонилась, почувствовав недомогание, и благополучно лежала под столиком. Из бутылки вытекала тоненькая струйка. Эльвира пыталась приподняться. Оперлась на ладонь, подняла голову. Мы бросились ей на помощь, замешкались, объятые ужасом. Лицо Эльвиры изменилось до неузнаваемости. Судорога исказила его полностью, превратив в какой-то сюрреалистический набор сегментов зеленой кожи. Выпученные глаза стянуло к переносице, рот перекривился. Она тряслась, задыхалась. Протянула к нам руку – словно поманила скрюченными пальцами.

– Помогите…

С ревом, словно истребитель, мимо нас пронесся доктор Санчес. Рухнул перед женщиной на колени, придавил животом к полу, запрокинул ей голову. Повернул к нам перепуганное лицо.

– Набирайте три четверки, быстро! Бригада реанимации из городской больницы!.. Воду сюда! Господи Христосе, где же моя сумка?..

Варвара, немного знакомая с испанским языком, схватилась за телефон. Но я уже все понял. Недолго Эльвире Эдуардовне посчастливилось побыть вдовой…

К моменту прибытия реанимобиля – а произошло это событие довольно быстро – Эльвира была еще жива. Ее увезли, приведя репортеров на воротах в состояние экзальтации. Многие рассаживались по машинам, устремлялись вслед за «Скорой».

– Уже две машины с мигалкой, – мрачно подсчитала Варвара. – Полиция, медики. По логике вещей третьими должны быть пожарники… Бедная Эльвира. Что это было, Андрюша? Яд в бутылке?