Ольга Завелевич - Бриллиантовый шепот

– Может, может… Вот что, – решительно произнесла Люба, – давай я заберу Машу и договорюсь с соседкой – не с той, что за фанерной перегородкой, а с другой, со второго этажа, – чтобы девочка у нее переночевала. Наболтаю что-нибудь, ну, вроде, как мы за город собрались.

– Это ночью-то? – ехидно прищурилась Лиза.

– Почему ночью? – отпарировала подруга. – Очень рано утром.

– Люба, прошу тебя, объясни, что тебя беспокоит, а то я с ума сойду! – взмолилась Лиза.

– Да не могу я объяснить! – Люба с досадой махнула рукой. – Просто вечером встреча у нас не совсем…гм…обычная, а Маша может проболтаться. Ребенок ведь! Лучше перестраховаться.

Лиза, скрепя сердце, согласилась с доводами подруги. Ей очень хотелось познакомить наконец отца с дочерью, но она должна была признать мудрость рассуждений Любы. Женщина, прошедшая четыре года фронтовых госпиталей, научилась разбираться в жизни и предусматривать многое. К Любиным доводам прибавлялась собственная тревога Лизы. Она не могла определить ее источник, и из-за этого чувствовала себя все хуже и хуже.

– Знаешь, – ворвался в ее размышления голос подруги, – я, кажется, поняла, что мне не понравилось в парикмахере.

– И что же?

– Взгляд. Несмотря на все его улыбки и комплименты, у него угрожающий взгляд. Это выражение ему придает шрам, стягивающий брови в одну линию.

Хлопнула входная дверь. Веселый щебет дочки и ласковый голос Любы затихли вдали.

«Вот и хорошо, – подумала Лиза, – теперь я точно успокоюсь». Но тревога не проходила. «Не надо было отпускать ее с Любой, – вдруг четко осознала она причину своего беспокойства. – Глупости! – Лиза пыталась заглушить предчувствия остатками благоразумия. – Ребенок, действительно, может легко разболтать лишнее окружающим, а сейчас это опасно».

Усилием воли отогнав от себя все мрачные мысли, молодая женщина занялась домашними делами. Гости должны были прийти вечером, времени было достаточно. Лиза успела все приготовить и даже повеселела, глядя на себя в зеркало. Новая прическа удивительно шла ей, а довоенное еще платье пришлось впору. «Да и с чего мне толстеть? От такой жизни боков не наживешь!» – весело думала она, крутясь перед зеркалом. Внезапно она покачнулась и схватилась рукой за горло. Удушье с новой силой охватило ее. Лиза покрылась испариной, судорожно пытаясь глотнуть воздуха. С трудом она сделала несколько шагов и рухнула на стул. «Это уже никуда не годится! – вздохнула она. – Надо с Любой поговорить, сходить к врачу. Странно, до сегодняшнего дня такого со мной не было».

Женщина с трудом приходила в себя. Поднявшись, она попыталась выйти из комнаты, на ужас снова пригвоздил ее к стулу. Ей почудилось, что в доме кто-то есть. Тишина стояла полная, но тем не менее она чувствовала на себе чей-то взгляд.

«Успокойся, вокруг никого нет, сейчас придут Люба с Гришей, потом Петя… Это будет замечательный вечер!» – уговаривала она себя. С трудом передвигая ноги, она добралась до столовой и немного успокоилась.

– Хозяйка, открывай! На постой принимаешь? – раздался долгожданный стук, веселый голос Любочки, и она ворвалась в дверь, таща за собой, как буксир, радостно улыбающегося Григория.

Но их улыбки мгновенно исчезли с лиц при взгляде на Лизу.

– Ты заболела? – в Любе всегда, в первую очередь, говорил медицинский работник.

– Там… – зубы Лизы стучали, брат нахмурился. – Там кто-то есть! – выпалила она, тыча рукой по направлению своей комнаты.

– Почему ты так решила? – спросил Григорий.

– Я… Я не знаю… Я никого не видела, но почувствовала чей-то взгляд!

– Взгляд? – удивилась Люба. – Как можно от одного взгляда прийти в такое состояние?

«Взгляд…» – что-то промелькнуло в памяти Григория, но ухватить мысль он не успел. Люба уже теребила его:

– Пойдем, посмотрим, что там такое. Надо проверить, а то Петя уже скоро придет!

– Я тоже пойду, – Лиза вцепилась в другую руку брата.

Быстро стряхнув обеих женщин с рук и приказав им: «Стойте тут и не двигайтесь!», Бельский крадучись добрался до двери Лизиной комнаты, прислушался и рывком распахнул ее. Комната была пуста. Григорий тщательно осмотрел ее, заглянул в шкаф, под кровать, во все углы. Такому же тщательному осмотру подверглись две другие комнаты. Никого и ничего.

– Успокойся, Лизавета! – приказала Люба. – Может быть, это какой-нибудь мальчишка с улицы за тобой подглядывал.

– Может быть, – пробормотала Лиза.

Снова раздался стук в дверь, и на пороге появился Петр. Лиза, забыв все свои страхи, повисла у него на шее. Некоторая неловкость, возникшая между ним и Григорием, быстро рассеялась. Оба многое пережили и умели приспосабливаться к обстоятельствам. Петр ни словом, ни взглядом не выразил неудовольствия от того, что подполковник использовал фамилию и имя брата, его биографию. Он лишь улыбнулся и крепко пожал руку новоявленному родственнику.