Елена Яковлева - Со мной не соскучишься

«Джейн поняла, что клетка захлопнулась и ей теперь не выбраться. Страх смерти сковал ее тело стальным обручем. Она не могла ни закричать, ни пошевелиться. Джейн знала, что скоро умрет, что у нее остались считанные минуты, но ничего не предпринимала, чтобы предотвратить страшный конец. Ее словно подвергли гипнозу смерти, полностью парализовав волю.

— Надо что-то делать, — приказала она сама себе через силу, — нужно немедленно что-нибудь придумать…»

И так далее в том же духе. Я закрыла книжку. Растянувшись на диване и заложив руки за голову, уставилась в безукоризненный, без единой трещинки потолок. В одном только я и могла согласиться с неведомой Джейн: нужно что-то делать и что-то предпринимать, но немедленно или нет — еще вопрос.

С тех пор как я побывала в коммунальной квартире, заселенной тихими алкашами, мое самодеятельное следствие не продвинулось ни на шаг, а то, что я «нарыла» до сих пор, по-прежнему плохо поддавалось мало-мальской систематизации, неумолимо распадалось на отдельные фрагменты, на мой непрофессиональный взгляд, имеющие слабые перспективы к взаимной связи. Их можно было просто перечислять по пунктам. Пункт первый: десять лет назад Рунов был осужден за попытку угона самолета, в которой непосредственно участия не принимал и при которой погиб его соучастник. Без комментариев. Пункт второй: тогда же при непонятных лично мне обстоятельствах погибла Ольга, девушка, необычайно похожая на меня. Без комментариев. Пункт третий: во всю эту историю зачем-то сует свой горбатый восточный нос Карен, используя заодно меня. Без комментариев, зато с чувством глубокого негодования.

Я приняла позу роденовского мыслителя, и теперь моему взору открылся белый пушистый ковер — гостиная вся была выдержана в молочных тонах. Итак, что же предпринять дальше? Найти того старого коллекционера, у которого Ольга подрабатывала? Легко сказать найти! Во-первых, женщина из музея не очень-то уверенно отзывалась о его шансах по части пребывания на этом свете. Кроме того, не по телефонной же книге его искать прикажете, особенно если учесть, что я не знаю ничего, кроме фамилии, впрочем, достаточно звучной — Иратов. Что тут придумать? Обратиться за помощью к Рунову или Карену? Ну нет, я должна раскрутить этот клубочек сама, поскольку должна быть уверена, что никто меня не направит по ложному следу.

Где мне искать этого коллекционера? По музеям? Сомнительно. И тут память услужливо выдала мне подсказочку, я вдруг отчетливо увидела Любочку Кречетову и мысленно прокрутила пленку с той чушью, которую она плела на презентации, где я стараниями Карена и познакомилась с Руновым. Что же она тогда сказала? Ну, как же, как же… «Мы с Котиком регулярно бываем в антикварных салонах», — заявила она с важностью, а я подумала… Впрочем, теперь уже неважно, что я подумала. Главное — зацепочка найдена: антикварные выставки-салоны, тем более что сейчас они вошли в моду.

Не пойму, с чего вдруг мне стало сопутствовать необычайное везение. Мероприятие проходило в одном из столичных выставочных залов, найти который не составило особого труда благодаря рекламе, назойливо лезшей в глаза у станции метро. Аршинные афиши приглашали всех посетить антикварный салон-выставку.

Я шла в людском потоке, оживленном, предновогоднем, начиненном елками, коробками и объемистыми сумками. Шла и наслаждалась свободой. Конечно, свобода по-прежнему была скорее воображаемой, нежели реальной, потому что Карен незримо, но неотступно маячил за моей гордо выпрямленной под дорогой шубой спиной. В какой-то момент мне показалось, что в толпе мелькнул тот странный тип, который подсел тогда ко мне в кафе и рассказал о черепе князя Святослава, оправленном в серебро, но мне удалось прогнать это видение.

Чтобы попасть на выставку, пришлось купить билет, цена его, к счастью, оказалась небольшой, и у меня хватило той мелочи, что я наскребла в кармане. Ведь я совсем отучилась носить с собой деньги, а тут еще Мона Лиза изрядно поубавила мои и без того мизерные запасы наличности. Наверное, следовало бы попросить денег у Рунова, но зачем они мне по большому счету, ведь все необходимое и даже сверх того у меня было.

Выставка как выставка: картины, скульптуры, ценители и дилетанты, рассматривающие произведения искусств. Особенность, насколько я поняла, была лишь в одном: выставлялись произведения исключительно из частных коллекций. И не просто выставлялись — их можно было еще и купить.