Евгений Сухов - Валютная могила

– Это полковник …

Сообразил, однако.

А какой полковник, кстати? Эдак и я начну стучаться в каждую дверь и называть себя полковником. Или даже генералом. Дескать, открывайте немедленно! Генерал пришел! А генералам ждать не положено. Двери перед ними должны моментально распахиваться. По первому требованию. Причем любые…

– Какой еще полковник ? – спросил я в дверь.

– Тот самый, с которым ты сегодня говорил, – послышался ответ.

Я открыл, и в коридор уверенно вошли «полковник», а следом за ним и «Костя».

– Они у тебя были? – спросил полковник, осматриваясь.

– Были, – ответил я.

– Что говорили?

– Говорил один, второй стоял поодаль и держал меня «на мушке».

– Ну и что говорил этот один ?

– Пугал.

– А еще?

– А еще он сказал, что у него нет ни чести, ни совести. И что эти понятия уже стали анахронизмом. С их помощью…

– Гм, сильное заявление. А что еще?

– Что у них везде есть свои люди: в министерствах, правительстве, Думе, полиции, в науке, культуре, средствах массовой информации… И в фээсбэ тоже, – добавил я, искоса глянув на «полковника». – Причем люди эти занимают ключевые позиции.

– Туфта это! – резко бросил седоватый гость. – Блеф!

– Ага, туфта… Не надо так со мной, господин полковник , – усмехнулся я. – Если вы и правда полковник фээсбэ, то вам, конечно, известно больше, нежели мне…

– Да уж, конечно, – прервал он меня, но его реплика не помешала мне договорить:

– В том числе вам хорошо известно, что этот человек сказал мне правду. Вспомните, сколько и каких чиновников уехали из Москвы буквально за пару дней до наступления аномальной жары. У кого-то был плановый отпуск, понимаю. А остальные? Почему они сбежали из Москвы, как крысы? Потому что знали, что корабль – в данном случае Москва – может затонуть и что эта жара – запланированная акция. И что все должно было кончиться гибелью сотен тысяч, если не миллионов москвичей. Что, не так разве? И вам наверняка известны фамилии этих чиновников и их должности. Только вот никто не дает вам команду «фас», чтобы прижать этих негодяев. И не даст… И вы сами понимаете, почему…

Полковник открыл было рот, намереваясь что-то возразить, но промолчал. Очевидно, возразить было нечего.

– Двое наших сотрудников, что должны были присматривать за тобой, убиты, – после недолгого молчания произнес он.

– Искренне сочувствую.

– А тебя почему не убили?

– Он сказал, что я не представляю для них никакой опасности и ничем не смогу им помешать, – ответил я. – И что он хочет, чтобы я воочию в этом убедился, поскольку, как он выразился, «ждать осталось совсем недолго».

– Хрен вот ему и всем им , – взорвался «полковник». – Мы раздолбали их климатическую установку в пух и прах! И еще что-нибудь раздолбаем к псам собачьим, если надо будет.

– Так, значит, такая климатическая установка все же была, – ухватился я за фразу «полковника». – И эта аномальная жара вовсе не природное явление, а целенаправленная диверсия, вызванная…

– Не стоит толочь воду в ступе, – не дал мне договорить «полковник». – Об этом уже говорено. Ты можешь описать мне этого человека?

– Да черт его знает, – честно ответил я. – Обыкновенный он, без особых примет.

– Ну, рост… Примерный вес… Возраст… Манера разговора…

– Да самый обычный рост, – немного подумав, сказал я. – Средний… Может, немного выше среднего. Вес… Семьдесят с небольшим кило, так, наверное. Возраст… Ну, ему не более сорока лет, а может, немного больше. В общем, от тридцати восьми до сорока двух. Что касается манеры разговора, то говор у него чисто московский, без всяких характерных словечек…

– Ясно, – кивнул «полковник». – Ну, что, собирайся. Поедем составлять фоторобот на этого человека.

– Что, прямо сейчас? – удивился я, глянув в темное окно.

– А что тебя не устраивает? Ты выспался, мы еще не ложились… Давай, поехали.

Составление фоторобота, это вам, ребята, не хухры-мухры. Та еще процедура! Хотя в фээсбэ и имелась самая новая компьютерная программа для этого дела. Это только в кино фоторобот составляется в несколько минут: раз-два, глаза, нос, подбородок – и готово. А вот мы просидели с «полковником», «Костей» и оператором три часа без малого. И все равно портрет человека, что говорил со мной у меня дома и едва меня не убил, получился весьма и весьма не полным. Похож – да, где-то был похож. Но вот объективным портретом мой фоторобот вряд ли являлся…