Светлана Успенская: Какого цвета ночь?

Чипанов отыскал ногами теплые тапочки и подошел к окну. Утро что надо! Вчерашний муторный дождь закончился, как не было. Из спален на втором этаже открывался прекрасный вид: тускло-золотой лес взобрался на пригорок, горят негасимым огнем рябинки вдоль дороги, сияют купола древнего монастыря, вьется узкой свинцовой лентой река… Его жене, не так давно умершей, очень нравились окрестности Славгорода. Они вместе выбирали участок, вместе строили дом, вместе закупали обои для комнат, вместе выбирали светильники и люстры, заказывали мебель. Они все делали вместе — думали вместе доживать в этом доме оставшиеся дни. Но судьба распорядилась по-иному… Ночной звонок, соболезнующий голос в трубке, осторожные слова: «Ваша жена в больнице, в очень тяжелом состоянии…» Когда он примчался, было уже слишком поздно… Он увидел только ее лицо на подушке, белое как мел, сжал ее остывающую руку… Нет, не надо бы об этом вспоминать, а то он опять на целый день будет выбит из колеи…

По огромному двору, огороженному забором с фигурной кованой решеткой, бродила собака, холеный мастино неаполитано по имени Стеффи. Ночью она бегала по двору свободно, пугая редких ночных прохожих своим оголтелым лаем и злобно оскаленной мордой, а днем мирно дремала на цепи или ошивалась в доме, ближе к кухне. Женщина, которая помогала семье по хозяйству, Наталья Ивановна, из местных, не раз просила хозяина: «Хоть намордник наденьте на нее, Виталий Васильевич, загрызет ведь случайного человека», но собака была довольно мирной и любезной с теми, кого хорошо знала.

Пенсионерка Наталья Ивановна оказалась хорошей хозяйкой. Раз в неделю она убирала весь огромный трехэтажный дом, ежедневно готовила еду, ходила за покупками, стирала белье своим хозяевам и при всем при этом даже не распространяла об их житье-бытье сумасшедшие слухи по городу. В Славгороде любимым занятием местных пенсионеров уже который год было обсуждение обстоятельств личной жизни обитателей огромного дома на берегу реки, и обстоятельства эти они знали чуть ли не лучше собственных.

Впрочем, обильная пища для пересудов местных кумушек выпадала довольно редко. Большие приемы в новом доме устраивались всего раза три, по настоянию новой супруги Чипанова, Александры. Александра была намного (на двадцать три года) моложе своего мужа, обладала приятной внешностью и норовистым характером дорогой породистой лошади. Чипанов женился на ней неожиданно для самого себя, после того как в один из приступов смертной тоски обратился в брачное агентство. Он никогда не жалел о своем поступке, хотя многие и считали, что он поторопился, но Александра ему действительно нравилась. Любил он ее или нет, неизвестно. Может быть, даже и любил, но совсем другой любовью, не такой, какую испытывал к своей умершей жене, Марине. Кроме того, его самолюбие тешила мысль, что он еще может кому-то в его немалые года нравиться. А это, согласитесь, великое дело!

Но… Было одно большое «но». Оно заключалось в том, что у Чипанова, кроме дома, собаки, жены и домработницы, еще были дети. Дети большие, а ведь, как известно, большие детки — большие бедки. Старшая — дочка Маша, двадцати пяти лет, и младший — сынок Станислав, двадцати трех годков. С первого же дня знакомства дети воспылали к будущей мачехе искренней и весьма пылкой ненавистью, и она, надо отдать ей должное, отвечала своим пасынкам тем же.

Мачеха оказалась всего на пять лет старше своей падчерицы, а прыткий пасынок закончил первый же раунд знакомства тем, что предложил своей «мамочке» легкий пересып у себя в комнате, очевидно приняв ее за банальную девушку по вызову. К тому же Маша, которая годилась мачехе в сестры, повела себя по отношению к ней вызывающе-пренебрежительно. Она говорила ей «ты» и всем своим видом демонстрировала, что подобные ей особы — только временное явление в доме, которое исчезнет постепенно само собой. Александре такое отношение к собственной персоне не понравилось. Она посчитала, что ее чувство собственного достоинства уязвлено, и возжаждала отмщения.

«Или они, или я!» — категорически заявила новобрачная супругу, но, как позже оказалось, она несколько ошиблась в своих расчетах. Естественно, отец не стал жертвовать взрослыми детьми в пользу амбициозной мачехи. Однако и отказываться от семейного счастья ему не хотелось. Было принято соломоново решение — жить на два дома. Один дом в столице, его возглавляет и ведет молодая жена, а другой дом в пригороде, на лоне природы, в коттедже, оборудованном по последнему слову техники, с бассейном, двумя гаражами для машин, тренажерным залом, солярием и зимним садом, здесь хозяева — дети.