Сергей Сибирцев - Привратник 'Бездны'

Я готов был убивать.

Застекленная дверь кухни слегка прикрывала проем, иначе стул у стола не помещался.

Наконец-то мне было дозволено лицезреть непрошеных доброжелателей во всей красе их обыденно бандитского обличия.

Точнее, пока одного, который был занят исключительно собой.

Вполоборота ко мне, за моим обеденным, под новенькой пахучей клеенкой, столом развалился малый, откликающийся на милый псевдоним: "мальчик". При освещении, совершенно не напоминающий прилежного домашнего мальчугана.

Коротконогий крепыш, оказался привесьма мордастым, послепризывного возраста пареньком. Даже чрезмерно крутощеким. Он с таким омерзительным напором чавкал, что малиновая оттопыренная мочка, вылезшая из-под шапки-нахлобучки, елозила по щетинистой скуле точно полнокровный черноземный червь.

Он чрезвычайно старательно уминал бутерброд из вареной компомосовской колбасы внакладку с толстой плиткой "Российского" сыра.

Главный налетчик, по всей вероятности, занимался поджаркой моих магазинных пельменей, и должен был вот-вот объявиться в поле зрения моих остекленевших не смаргивающих...

С каждым ударом бухающего височного пульса приближалась развязка этого ночного кошмарного приключения...

Я знал, что крепыш сейчас оборотит свою упитанную мордаху в сторону прихожей и, наверняка не удержится от искреннего замечания: "Вован! А ты чё с пушкой? Крутой, что ли?!"

Я твердо знал, что это будет последнее прижизненное недоумение невоспитанного юноши по кличке "мальчик".

В этот момент, ничего не подозревающий юноша ухватил своими мясистыми губешками откупоренное горлышко моей припасенной бутылки любимого "жигулевского" и, жадничая, сопя, забулькал, переливая в свое запрокинутое рыло темную пивную влагу.

Заплывшие гляделки малого были обращены к стеклянной емкости и, на свое счастье, не углядели моей устрашающе жалкой недвижимой фигуры.

Я замер в нелепой киношно-ковбойской позе: широко расставивши ноги, присев с выброшенной перед собою полуонемевшей правой рукой, изо всех сил тискающей изготовленный к бою "наган". Освобожденная левая ощупью искала опору, пока не наткнулась на вконец расхлябанную ручку дверцы ванной.

Увлажненные мочой ребра отчетливо чувствовали катящиеся ледяные картечины пота...

Я запаниковал - я жутко трусил сморгнуть и пропустить миг появления главного идеолога-доброжелателя...

От наглых пожирателей моей холостяцкой снеди меня отделяла, в сущности, пара отчаянных диких прыжков...

В тукающих мозгах лихорадочно буксовала глупейшая фраза: "Руки за голову, братцы-кролики!".

Что полагалось делать дальше, после сей устрашимой фразы, я не был осведомлен. Скорее всего, не подчинившихся буду вынужден вывести из строя путем прицельной (правильнее сказать, - безумной) стрельбы в район отморозных бандитских физиономий...

Самое удивительное (непостижимое), что, присутствуя живьем, в качестве главного персонажа, в этой сумасшедшей фантасмагорической истории, я оставался самим собою. В меру ироническим, в меру сардоническим, в меру храбрым и в меру сопливым, нюнистым интеллигентом. Все было при мне, ничего не забыл.

Секунды пролетали мимо сознания, точно разогнавшиеся салоны электрички метро, в которых мысли-пассажиры присутствовали в статичной фазе неучастия в движении.

Выстрелить точно в руку или ногу - не сумею...

Следовательно, цель - только яблочко, - морды этих ночных поганцев.

Но наверняка эти приятели - мелкие исполнители. Их дурную бандитскую энергию использует некто... Этому Некто нужна моя информация. Моё з н а н и е...

Применить какие-либо пункты по "нейтрализации негативных элементов" из секретной служебной инструкции по охране и безопасности Банка "Русская бездна" в данной житейской ситуации не представлялось возможным. В отсутствии соответствующих штатных приспособлений и "нейтрализаторов" приходилось довольствоваться дореволюционным стрелковым оружием, мушка которого все норовила соскользнуть с наведенной линии прицела...

Изнурительный мандраж стрелка, замершего у барьера на исходной позиции.

Я находился в натуральном тире. Одна укомплектованная мишень почти неподвижна, если колеблется, то мягко, не меняя очертаний. Другая, самая ценная, самая долгожданная должна с секунды на секунду приползти, так сказать, на тросике...

Причем мои законные мишени абсолютно не догадывались, что жизни их уже пришпилены на задник пулевого стенда. Но через мизерное время я вынужден буду просветить их черные души, и...