Сергей Сибирцев: Рассказы (-)

То есть, по-русски говоря, мне нужно, как можно быстрее обучиться немудреной науке, в которой основные предметы имеют подзаголовки: шустрить, шестерить, лицемерить, брать профессиональной хваткой за горло ближнего, унижать, уничтожать любыми способами конкурентов, взбираться по упавшим, неловким, неприспособленным, поверженным, - взбираться туда, в поднебесную высь, где безраздельно царит ее величество Алчба, ее сиятельство - Корысть и прочие чистоганные царедворцы.

Меня, молодого русского простофилю интеллигента желают превратить в полноценного матерого волка с ухватками гурмана-людоеда.

Это по-ихнему прагматическому разумению называется приобщением к цивилизации, свободе, демократии.

Меня гнетет и обыкновенное обывательское недоумение: сколько же им, этим не по-российски суетным новоправителям отпущено?

Догадаются ли уйти сами, добровольно?

Или жадность этих демребятишек и молодящихся либеральных дядек не ведает разумного человеческого предела...

Ну не вечны же эти эксреференты по эксдиамату на этом божьем свете. Вероятно, и настоящие и будущие их детки и внуки обеспечены приличной рентой и виллами не только на отечественных проправительственных шоссе и гектарах.

Ну сколько же можно хапать и разорять, разорять и хапать, обирать малоимущих и залезать в закрома государственные, и при этом с просвещенной ухмылкой уверять меня, - меня, который своим личным горбом едва-едва наскребает жалкие несчастные авансы и получки, которые буквально на глазах, прямо у окошка кассира обесцениваются, превращаясь в макулатуру, в театральный реквизит, - уверять меня, доверчивого российского обывателя, что я, наконец-то свободный пресвободный гражданин, своей сверхсвободной демократической "этой" страны России...

Я понимаю, что этой химерической свободой и так называемым Рынком, который даже на мой дилетантский взгляд неофита есть разбойный толчок и бардак, я обязан исключительно именно им, моим нынешним ура-либералам, их личным гражданским неусыпным демподвигам...

Попросту говоря, мне русскому дурню внушают всеми ихними "независимыми" и проправительственными рупорами: ты, братец - свободен! Ты свободен от всяческих нравственных и моральных обязательств в деле делания денег в целях личного обогащения...

Спа-асибо, господа кормильцы! Удосужили, просветили, можно сказать, русского лаптя-интеллигента.

Безусловно, новейший российский делец есть категория сугубо философская, - это существо, по ту сторону добра и зла. Дело (деньги!) превыше всего. Кто не умеет и не желает делать деньги, тот - недочеловек, раб, холоп, низшая раса, вечно принужденная состоять в услужении у человека-дельца.

Впрочем, мне даже не намекают, меня нормального российского обывателя сразу подразумевают, что быть мне в прислугах у дельца.

Меня никто не спрашивал: а люба ли мне эта новая должностишка...

За меня все давно решили, - эти, которые с новым мышлением, эти, которое господа, почему-то полагают, что оно (мышление) очень цивилизованное, и ведомое только им особо посвященным или просвещенным...

Несколько лет назад мне великодушно, под газетные, журнальные, теле-радио фанфары предложили поучаствовать в так называемой Перестройке. Толком, не растолковав, не объяснив доверчивому российскому советскому обывателю, с чем же ее едят, и чем запивают. Выпивку, правда, сразу же, на всякий случай убрали с глаз долой.

Потом прорабы Перестройки придумали, вернее, позаимствовали специфическое слово из школьной Физики - ускорение.

Потом, вдруг вспомнили, что помимо высших форумов-съездов были в новейшей истории партконференции.

Главарь Перестройки, в ту пору пребывал в расцвете политической славы.

Как же он, мил-друг, сладко и славно вещал про социализм с человеческим лицом! От пения его медоречивого западные спецслужбы наверняка сладострастной победной дрожью исходили, пробирались...

А та последняя партийная конференция мне запомнилась двумя эпизодами-выступлениями известных писателей.

В первом - всемирно прославленный русский писатель горько вопрошал к делегатам: куда же страна идет, куда ее нынешние поводыри-капитаны ведут?!

Смысл своего писательского и гражданского недоумения, он перевел в свирепую метафору: некие деятели-капитаны-штурманы, ничтоже сумнящися, подняли в воздух полностью загруженный пассажирами авиалайнер, но Первый пилот, как оказалось, понятия не имеет: каков же конечный маршрут, в каком месте предстоит посадка... Поведение Первого пилота и его подручных, единомышленников, в сущности, не укладывается в обыкновенную человеческую логику!