Александр Силаев - Недомут

- А кому-то в облом, - усмехнулся далекий офисный Жень.

- Ну ты понял?

- На каком курсе покупать?

- А, хрен - прямо сейчас, - сказал Смурнов. - Потрать те двести.

Вечерело. Ярко-розовые обои, тяжелые кресла. Она в расстегнутом халате.

- Да какой ты мужчина? - спросила Катя Смурнова.

- Отношение косунуса к синусу, - ответил он въедливому математику.

- Не плачь, пацан, не пизди, - издевался рваноухий. - Не плачь, овца, поняла?

Садист. Его ладони пахли какой-то дрянью.

..."Бог есть непостигаемая сущность, данная в откровении", - лениво отбивался Отец. Ересиарх говорил про дух рацио и познавание тайны мира. Оппонент утверждал, что значимы только первые книги, а дух первичного отрицания - навеяние сатаны, ибо он запрещает видеть подлинную гармонию. Выкладки противоречили божеству. Несчастный ссылался на поучения Ли Сунь Шена. Ему отвечали, что не знают таких. Мало лунных, так еще и лисунь?

Послезавтра разложили костер.

- Направленное движение электронов, - ответил он на простейший вопрос Льва Генриховича.

Вышел в осень.

Под ногами шуршали желтым, красным и простая грязь. Шел дождь, двое маячили впереди. Девушка в капюшоне. Собачий лай, остановка, девятнадцать лет. Сорок третий не шел. Сегодня: сопромат, история, полуденная физра. Сейчас: без пятнадцати. Отбегал свое, откудал баскетбольный мяч. Домой, стало быть.

- Я полагаю, - сказал он, поигрывая эмблемным стилом, - что другие расскажут вам получше меня. Мое понимание момента в том, что правительство просто не контролирует те механизмы, которые должно контролировать. Точнее сказать, этих механизмов нет. Мы в российском пространстве, а оно пока еще очень любопытно.

Здесь он улыбнулся. И журналист напротив. АО "Эгрегор". Стало быть, позвонить. Вице-губернатор - скотина. К Ладонежскому? Пачка "Экспертов" на столе. Он осторожно пробулькал прозрачную минералку, протянул. Затрепанному пареню, "Восток-ТВ".

Котенок лакал упоенно. Маленький, три месяца. Пух, пух, пух, сказал он. Пух поднял мордочку. Молоко. Простая идиллия. Вечерело.

...Костюм не в тон рубашке - вот откуда затрепанность "востока-тэвэ"! Зеленый и синее. Ну йо-пэ-тэ, как так? Однако многие его коллеги по деньгам выглядели как разбогатевшие бомжаки. Странно, что не в малиновых? Да ну, расхожая лабудень. Кто в чем. Но все равно бомжаки. Новые, но мешковатые русские.

- Водку пить - здоровью вредить, - утвержала мама. Права ли была?

Он вот пил, но рубашка надета в тон!

..."Ересь круга вечного возвращения отброшена на втором горячем соборе, - без всякого пыла сказал Отец. - И я не хочу возвращаться к старому".

"Но наш Разум!" - возопил тот.

"Козни дьявола, - улыбнулся бывший Министр. - И это доказал антик Термодон. Он говорил об элементарных частицах. Великий разум непонятной веры, но у него непревзойденная логика."

Лена была бессильна перед теоремой Лагранжа. Он подсел рядом и смущеным голосом попросил разрешения ей помочь. Ага, ответила Лена. Кивнула короткострижено. Он посмотрел: ручка между тем протекла. Я возьму твою? - обратился он, краем сознания уже рассчитывая предельные величины. Ага. Ну конечно, зевнула девятиклассница. Родная моя! Но сказать такое показалось странным. Впрочем, и думать...

...Грузный встал из-за стола, хохотнул во всю грузность.

- Нормально, - сказал он. - Ну йо-пэ-тэ, до чего нормально. Мы уж и не надеялись. А тут - ну здорово, просто здорово. Экстрасенсорные каналы, а? Значит, силой желания?

- Удивительно, что у него ничего не было в памяти, - усмехнулся клетчатый дознаватель. - Но это можно понять, все-таки измененное состояние.

- А текст, текст, - веселился его главенство.

Текст лежал пропечатанным на хорошей бумаге: белый лист, черные буковки.

..."Сделайте, как я прошу, хорошо? Это необходимо. Поверьте. Это нужно мне и нужно вам. Поверьте, что это нужно"...

- Жалко, что бумагу не передает интонацию, - усмехнулся клетчатый. Текст-то дерьмо. То есть не дерьмо, конечно, хороший текст. Но работа с голосом! В очередной раз доказано, что вера все может.

Тот же зал уютных симпозиумов, те же лица. Пыльный отложил свои листочки и наконец-то пишет на диск.

Смурнов вжался в кресло, пальцы волнительно сжимали коленку.

- О чем вы? - растерянно спросил он.

- А непонятно? - клетчатый внимательно смотрел в сероблеклые глаза подсудимого.

- Непонятно, - улыбнулся тот, еще тот, но уже другой, в предчувствии и оттого новый...

Через пять секунд грузный обвел зал отеческим оком и зачитал оправдательный приговор.