Николас Блейк - Дело мерзкого снеговика

– Выходит, мы снова приходим к Богану?

– Теперь самый главный наш подозреваемый – он. Ему приходится заботиться о своей репутации, ведь все его крупные доходы зависят от нее. Против него легко выстраивается следующая система гипотез. Бетти прибегла к его помощи, чтобы расстаться с кокаином. Он влюбляется в нее. Она отвергает его притязания. Он решает пустить в ход угрозу. В его распоряжении несколько рычагов. Он угрожает ей тем, что выдаст ее зависимость Дайксу и ее семье; грозит ей детьми; ну и, конечно, если он дьявол, то мог использовать и гипноз – в целях, противоположных лечебным, или же делать вид, что он так делает. Это объяснило бы его фразу: «Теперь я навеки завладел твоей душой и телом». Это объяснило бы и выражение отвращения, замеченное твоей кузиной у нее на лице.

– Но почему Бетти не могла отказаться вообще иметь с ним что-то общее, когда он предстал перед ней в истинном свете?

– Все, должно быть, не так просто. Может быть, ей приходилось бороться с силой гипноза. Вдобавок нет сомнений в том, что его угроза насчет детей приводила ее в ужас. Просто взять и порвать с ним было бы неразумно, если он так плох, как мы его рисуем: он бы выждал время, а потом – добрался до детей. Выходит, ей нужно было время, чтобы успеть собрать на него достаточно улик для полной его ликвидации. Все это очень перекликается с теорией Эндрю. Теперь предположим, что Бетти собрала достаточно улик и с их помощью повела против него войну; в его положении оставлять ее в живых было бы равносильно гибели, тем более при ее неустойчивом поведении, которое могло в любой момент нанести по нему удар.

– Выходит, – подытожила Джорджия, – что если за преступлением стоят наркотики, то все указывает на Богана, а если преступление было на сексуальной почве – то на Эндрю. Третьей слабой стороной выступают Ресторики со своим корыстным мотивом.

– Тебя послушать, так прямо гора с плеч!

– Ни в коем случае. Я совершенно уверена, что все эти версии никуда не годятся – мы что-то упустили. Не могу представить себе Эндрю, убивающего свою сестру, вопреки всем этим смягчающим его вину обстоятельствам, которые мы с тобой отовсюду надергали. А ты?

– Да уж, как-то это не так… А как же Боган?

– Даже не знаю. Он так сдержан, солиден, так исключительно бесцветен. Нам надо узнать о нем побольше. Если он и вправду наш убийца, то подходит под то описание, которое дал ему Эндрю, – человек абсолютного зла. Но…

– Интересно. У меня те же самые ощущения. – Найджел запнулся. – То есть эта его непонятная бесцветность… Он какой-то скользкий, как медуза. Я чувствую, что он может многое. Когда ему нужно, он способен проявить индивидуальность. Но то, что ты вспомнила о нем…

– Он – словно особняк с дворецким внутри. Дворецкий всегда характеризует тебя с головы до ног. Ты видишь фамильные драгоценности, портреты, приемные покои, а скорее всего – еще и покои личные. Все великолепно, в безупречной строгости. Но твое внимание неспокойно, в тебе пылает ненасытное любопытство ко всему, связанному с живущим здесь родом. Особняк не может сказать тебе о них ничего…

– И тогда слышится шорох колес по гравиевой дорожке, и, выглянув в окно, видишь семерых дьяволов, подкатывающих в ландо.

Джорджия неуверенно усмехнулась. Найджел продолжал:

– Но все эти фантазии не могут ответить на наш вопрос – совершал ли Боган преступление. Ты хотела сказать…

– Три «но». Первое: если это сделал Боган, то почему – именно так? Почему не призвал на помощь свою профессию? Он же врач, верно?

– Да. Мне это тоже не дает покоя.

– Второе: если это его рук дело, как сожженные бумаги попали к нему в камин? Ты предположил, что их туда подбросил Эндрю, тем самым стараясь убедить нас, что это были письменные улики против Богана, за которые он и убил Бетти. Хорошо. Но вдруг Эндрю подложил ему бумаги потому, что знал, что он – убийца? Почему же тогда он просто не разоблачил Богана?

– Нет, это не говорит о том, что он знал, что убийца – Боган. Вовсе не обязательно. Он мог это сделать просто из ненависти к Богану; просто понял, что с Боганом связаны какие-то вещи, которые тот хотел бы скрыть, и пожелал, чтобы его обвинили в убийстве.

– Ладно. Уступаю. Мое третье «но» такое: если Боган – дьявол, в чем хочет уверить нас Эндрю, его дьявольская карьера, не начавшись, кончается на Элизабет. Связь между ним и Бетти – единственная связь, существование которой мы допускаем, – кокаин. А как насчет прочих его кокаиновых дел: надо бы посмотреть на остальных его пациентов…