Николас Блейк - Дело мерзкого снеговика

– Дело ваше. – Найджел ткнул своим посохом в одетый снегом межевой столбик на краю деревни, к которой они подходили. – Прелестное, должно быть, место – Эссекс. За что вы так ненавидите доктора Богана?

Эндрю Ресторик рассмеялся с деланой веселостью опытного дуэлянта, только что получившего легкое ранение:

– Нет-нет, Стрэнджвейс, вам меня этим не поддеть. Я очень не люблю Богана, потому что знаю, что он напыщенный пройдоха и что он не мог принести Бетти добра, но я вовсе не утверждаю, что это он убил ее.

Он приподнял шляпу в сторону Найджела, дерзко ухмыльнулся Джорджии и свернул к табачной лавке.

– Ну вот, и как он тебе? – сказал Найджел.

Его жена молчала, размышляя.

– По-моему, – задумчиво сказала она, – если он опередит полицию и найдет убийцу, в Истерхем-Мэнор будет еще одно убийство.

– Он такой? – спросил Найджел, слепо доверявший всему, что его жена говорила о людях.

– Конечно. Воспитание, нрав – да и вся жизнь, которую он вел, – обязательно подтолкнут его к идее взять правосудие в свои руки.

– У Хиварда тоже есть эта черта.

– Да. Правда, при каждом своем поступке он первым делом сверяется со своими семейными традициями и положением в обществе. Между прочим, он ревностный отец, хотя излишне строг с мальчиком, но дети его боготворят, и он относится к ним очень нежно.

– А Шарлотта?

– Ей удалось чуть-чуть поставить меня в тупик. Это гранд-дама, царственный фасад, а за ним – простые, трезвые и расчетливые мозги, вот что. Я ума не приложу, как эти две стороны в ней так мирно уживаются. Хивард, мне кажется, женился ради денег – в наши дни, чтобы содержать в порядке такое имение, нужна уйма денег, а его фермерам, кажется, выделяется денежная помощь. Вообще они с Хивардом смотрятся вполне неплохо – он не из тех, кому нужно общение по душам, – у каждого из них свои дела и интересы.

– Но он на многое не способен, как, впрочем, и все те, кем она наполняет свою гостиную, – пролетарские писатели, гипнозитеры, Эвнисы Эйнсли…

– Гипнозитеры?

– Доктор Боган пользуется гипнозом для лечения. – Найджел описал сцену, которая разыгралась между доктором и Хивардом. – Хивард прост, как дитя. Он связывает гипноз с черной магией гадалок и доктором Мебиусом – считает гипноз черным делом, чтобы овладевать жертвами, их телами и душами. А в случае с Элизабет – скорее телом.

– Так-так, может, тут что-то и есть. В случае с Элизабет.

– Ну, Джорджия, полно тебе! Солидный специалист с Харли-стрит [13]…

– И что это подтверждает?

– Во всяком случае, он бы не назвался лондонским специалистом, если бы он им не был. Все слишком шатко. Надо проверить.

– «Солидный» – слишком избитое слово. Ты, должно быть, наивен, как наш друг Хивард, если думаешь, что каждый, кто должен вскоре оказаться специалистом в чем-нибудь, обязательно «солидный». Я приведу тебе примеры…

– Ладно, ладно, хватит уже всяких догадок вроде «на темной, темной улице».

Они свернули к окованным железом воротам Дауэр-Хаус.

– Это просто одна из мыслей. Я не скажу пока Клариссе. Не говори ей правду, милый. Она души не чаяла в Элизабет, что бы там ни говорила.

Пока Джорджия ходила к своей кузине, Найджел сидел в спальне наедине со своими мыслями.

Если ему придется пожить какое-то время в Истерхем-Мэнор, это будет не очень удобно по отношению к гостеприимным хлопотам мисс Кэвендиш. Поручение от миссис Ресторик прозвучало несколько смутно, но он уже понял, что слишком проникся очарованием мертвой женщины и теперь не успокоится, пока до конца не разберется во всем, что связано с ее смертью. Нет – не с ее смертью, а с ее жизнью, которая больше всего имеет сейчас значение – и для него, и для раскрытия этого дела. Пусть полиция ищет только материальные нити. Его же работа – восстановить в уме все мрачные, завораживающие, низменные нюансы жизни той девушки, которую он видел висящей, с усмешкой древнего сфинкса на алых устах, в комнате с запахом сандала.

Порывшись в кармане, Найджел вытащил карандаш и бумагу. Когда Джорджия спустя двадцать минут вернулась, она застала мужа развалившимся на стуле у окна, из которого открывался вид на усыпанные снегом деревенские сады. Она подняла с пола валявшийся клочок бумаги и начала читать:

«1. Какое отношение имеет Кларисса ко всему этому? Знала ли она или просто подозревала, что Эл. находилась в опасности? «Я бы хотела, чтобы вы избавили Элизабет от проклятия». Шарлотта ли Р. просила ее пригласить меня сюда?