Наталья Александрова - Чемоданчик Пандоры

– По форме, по форме докладывайте, Андрей Васильевич! – Начальник поморщился и пошевелил бровями. – А вообще мозг – дело тонкое… Лев Николаевич разберется во время вскрытия…

В это время один из врачей, обступивших постель, отошел в сторону, и Надежда увидела лежавшего на ней человека. Восковое бескровное лицо, полуприкрытые глаза не оставляли сомнений в том, что этот человек мертв. Однако это был не Кулик, не тот мужчина из маршрутки, который взвалил на Надежду хлопоты со своим чемоданом! Тот был невысокого роста, какой-то хрупкий весь, мелковатый, волосы редкие с проседью, прилично за сорок. Этот же мужчина был примерно того же возраста, но худее, с более правильными чертами лица, и волосы у мертвеца были темнее и гуще. Конечно, смерть меняет людей, но не до такой же степени!

Словно в ответ на эти мысли, раздался голос молодой женщины, появившейся в дверях палаты:

– Не тот это!

– Что значит – не тот? – обернулся к дверям Конрад Карлович.

– Это не Кулик! Это больной Укропов из седьмой общей палаты!

– Вы уверены? – Брови старичка еще больше поползли вверх. – Андрей Васильевич, объясните мне, старому дураку, что у вас происходит, а то я уже ничего не понимаю!

Дежурный врач покраснел, побледнел и бросился к стоящей в дверях молодой женщине в белом халате:

– Вы уверены, что это не Кулик? – спросил он ее взволнованным голосом.

Женщина кивнула. Надежду Николаевну, разумеется, никто не спрашивал, но она тоже могла бы подтвердить, что лежащий на кровати мертвый мужчина – не Кулик, не человек из маршрутки.

Андрей Васильевич вполголоса переговорил с молодой женщиной и повернулся к начальнику.

– Дело в том, – начал он растерянно, – что все сменились во время тихого часа… и врачи, и сестры… а Кулик поступил только вчера, так что новая смена его не знала в лицо… а Анна Андреевна, – он кивнул на молодую женщину, – дежурит вторую смену подряд, на подмене, но она только сейчас его увидела… она утверждает, что это не Кулик, а другой больной, Укропов… вообще-то у Анны Андреевны очень хорошая память на лица…

– Ничего не понимаю. – Конрад Карлович нахмурился, – а где же Кулик? В седьмой палате?

– Там его тоже нет, – подала голос наблюдательная Анна Андреевна, – место Укропова пустует.

– Исчез! – Дежурный врач растерянно развел руками.

Конрад Карлович нахмурился еще больше и приготовился как следует взгреть своих подчиненных за творящийся у них беспорядок. Надежда не стала дальше слушать и тихонько выскользнула из палаты. Заглянув в сестринскую, оставила халат, забрала пакет с кейсом и двинулась к выходу.

Ситуация ее очень удивила. Удивила и насторожила.

Все выглядело более чем странно.

Получается, что сегодня утром Кулика по просьбе какого-то родственника перевели в платную одноместную палату. Конечно, в одноместной палате гораздо удобнее, но если Кулик чувствовал себя неплохо и просился на выписку, большого смысла в этом не было… если только тот, кто его перевел, не хотел сделать так, чтобы Кулик на какое-то время остался один. А для чего это нужно? Чтобы убить его без свидетелей!

От этой ужасной мысли Надежда вздрогнула и остановилась. Шедшая по больничному коридору следом за ней медсестра с металлическим подносом в руках резко затормозила и едва не рассыпала с него хромированные инструменты.

– Женщина, вы чего? – недовольно проговорила она, обходя Надежду.

Надежда извинилась перед сестрой и двинулась дальше. На ходу ей всегда лучше думалось.

Допустим, ее ужасное предположение – не домысел, а правда. Кулика перевели в одноместную палату, чтобы там без свидетелей убить. И в итоге пациент третьей палаты умер. Правда, никто не говорил про убийство, ну так никто и не занимался всерьез этим вопросом. Как сказал Конрад Карлович, мозг – дело тонкое, если у пациента уже была одна травма, его могли ударить еще раз – и дело в шляпе, никто не докопается до настоящей причины смерти!

Но убитый-то – вовсе не Кулик! В чем же дело?

А вот в чем, неожиданно поняла Надежда. Кулик кого-то боялся, знал, что оставаться одному в палате опасно, и перетащил на свое место другого больного… может быть, он предложил тому место в удобной отдельной палате, и тот, конечно, согласился, не догадываясь, что ему придется заплатить за комфорт жизнью. А может быть, Укропов был тяжелый больной, находился без сознания, и Кулик просто перевез его в свою палату, пока никого из врачей и сестер не было в коридоре. И так, и так смерть Укропова на его совести…