Татьяна Устинова - Отель последней надежды

— Пора? — сам у себя спросил Уолш.

Интуиция, а может, восьмое чувство заставило его еще раз прокрутить все каналы.

— Сэр!!

— Я вижу.

И они увидели третьего!.. Третьего, которого не было вчера! Он поднимался по лестнице, почти бежал и по сторонам не оглядывался!

Майор Флеминг уже вышел из своего укрытия, и Уолш быстро проговорил в рацию:

— У нас третий. Поднимается к вам.

Майор прижал наушник, кивнул, сделал гигантский шаг назад и снова растворился в полумраке за лифтом.

Третий пробежал в трех дюймах от майора и ринулся в коридор. Там он повел себя странно — почему-то принялся открывать все двери подряд. Карточка в прорезь, дверь нараспашку, и дальше! Карточка, дверь, и дальше по коридору.

— Майор, он в коридоре!

— Понял.

Уолш выскочил из комнаты, за ним рысью двинулся пехотинец, пронесся по спящему холлу, петляя между мраморными колоннами, вскочил в лифт. Пехотинец за ним.

С третьего этажа доносились какие-то звуки, а полковник Уолш никак не мог найти свою универсальную карточку, которая подходила ко всем дверям и без которой лифт не ехал!..

Как последний болван он выворачивал карманы, пехотинец смотрел, вытаращив глаза, а карточка провалилась как сквозь землю!..

— Что вы стоите?! — заорал Уолш в конце концов. — По лестнице, быстро!!

Они выскочили из лифта и помчались по лестнице, Уолш зацепился за ковер и чуть не упал, на ходу он все шарил по карманам, хотя знал совершенно точно, что карточки нет, пропала, украли!..

На третьем этаже творилось нечто невообразимое!

Все двери были распахнуты настежь, и возле каждой стояли люди в формах, горели все лампы, красная плюшевая банкетка, на которой Дэн пил кофе с Надеждой, почему-то стояла поперек коридора.

В два прыжка Уолш долетел до двери, в которую вошли те двое.

Флеминг, стоявший в проеме, посторонился и дал ему пройти. У него было странное лицо.

У пехотинцев в комнате лица тоже были странные.

— Что здесь происходит?!

Двое мужчин лицом вниз лежали на кровати.

Третий на полу, и тоже лицом вниз.

Уолш подошел и рывком поднял его с пола.

— Вы кто?! — рявкнул он. — Майор, кто это?!

— Компьютерная служба, сэр! — пролаял Флеминг, глядя прямо перед собой. Все до одного пехотинцы тоже смотрели прямо перед собой.

Уолш ничего не понимал.

— Я.., меня зовут Ганс, сэр, — прерывающимся голосом простонал тот, которого он держал за шиворот.

— Какого черта вам здесь понадобилось, Ганс?!

— Сэр, он выследил своего любовника, который назначил здесь свидание другому, — пролаял Флеминг. — Его любовник вот тот, слева, сэр! Застал его на месте преступления, сэр!

— Что-о-о?!

У Уолша потемнело в глазах.

— Его зовут Франц, сэр! Отвечай, когда тебя спрашивает господин полковник!

Один из лежащих на кровати поднял голову.

— Я буду жаловаться своему адвокату, — сказал он. — Вы не имеете права! Это вмешательство в частную жизнь!

Пехотинцы стояли с каменными лицами.

Уолш сунул пистолет в кобуру, подошел, присел на край стола и вытер лоб.

— Поднимите их. Кто из вас Франц?

— Вот этот, сэр.

— Объясните мне, что произошло. Как вы оказались ночью в охраняемом коридоре?!

Все молчали, и поэтому Уолш, который чувствовал себя последним идиотом, заорал так, что с телевизора мягко спланировал какой-то листок бумаги:

— Отвечайте, черт возьми! Вляпались в дерьмо, так хоть имейте мужество признаться! Ну, быстро!

— Мы поссорились, — плачущим голосом заговорил тот, первый, которого подняли с ковра. — Мы живем вместе уже три года, и он.., он решил меня бросить! И именно сейчас, когда мне особенно тяжело, когда мы в чужой стране! Он нашел другого и тайно ходил к нему на свидания! Как ты мог?! — всхлипнул он, бросился вперед и вцепился в розовую рубаху того, которого звали Францем. — Как ты мог так поступить со мной после всего, что у нас было?!

Майор Флеминг одним пальцем оттащил страдальца от вероломного любовника.

Уолш застонал сквозь зубы.

— Он изменял мне, понимаете, изменял! Он взял на работу нового мальчика, для того чтобы с ним изменять мне! А я догадался, сердце подсказало мне!

— О'кей, — сказал Уолш, потому что говорить больше было нечего, — о'кей. Франц изменял Гансу, а Ганс выследил его с любовником. О'кей. Но почему в президентских апартаментах, черт возьми?!

— Здесь никто не живет, — объяснил вероломный Франц совершенно спокойно. — Здесь нас никто не нашел бы! Я же не знал, что он такой ревнивый, — добавил он почти хвастливо и сложил губы дудочкой и вытянул их, словно собираясь поцеловать безутешного Ганса.