Мэри Кей - Смерть в Занзибаре

– А вы не проспите или еще что-нибудь ужасное? – со страхом спросила Дэни, напуганная перспективой остаться покинутой – одной, с рыжими полосами и в обличье мисс Ады Китчелл – в темной Глостер Роуд.

– Конечно, нет, – ответил шокированный мистер Холден. – Уж не думаете ли вы, что я собираюсь тратить драгоценное время на сон? Как сказал какой-то поэт, я намерен «вместить в одной незабываемой минуте все шестьдесят достойных выпивки секунд». Или вам известна причина, почему я не должен этого делать?

– Но вы же совсем не спали прошлую ночь, – озабоченно запротестовала Дэни.

– А это тут при чем? Завтра будет еще день. До встречи, сестренка.

Дэни провела остаток дня в одиночестве и острой тревоге, выбравшись из отеля только в сумерках, чтобы купить вечерние газеты. Однако пожар на крупном лондонском складе, железнодорожная катастрофа в Италии, еще одна революция в Южной Америке и пятое замужество знаменитой кинозвезды все вместе вытеснили убийство мистера Хонивуда с первых страниц на задворки мелкого шрифта.

Подробностей не прибавилось, а из-за повторов газетные отчеты в значительной мере утратили для Дэни весь свой ужас и стали более отстраненными и безликими. Это несколько успокоило ее совесть, если не ее страхи, поскольку ничего даже отстраненного и безликого не сообщалось о пистолете, спрятанном в ее номере в гостинице «Эйрлайн». Как и о том факте, что кто-то украл ее паспорт! Вся эта история была бы похожа на дурной сон, если бы не произошла на самом деле. Причем именно с ней – с Дэни Эштон. О, если бы – если бы только она отправилась к мистеру Хонивуду в первоначально назначенное время!

Она провела ночь без сна и, когда Лэш на следующее утро в довольно ранний час усадил ее в такси, выглядела бледной и утомленной. Но тот взгляд, который она успела бросить на себя в большое викторианское зеркало, украшавшее холл семейной гостиницы, помог ей убедиться по крайней мере в том, что ее действительно никто не сможет узнать. Она и сама себя не узнала и на какое-то мгновенье подумала, что эта молодая женщина с бледным лицом и пышно взбитыми рыжими волосами, в больших очках – это кто-то чужой, встретившийся ей в узком холодном холле.

Зато у Лэша не было заметно никаких следов усталости, если не считать некоторой бледности и излишне блестящих глаз. Сопровождаемый сильным запахом виски и котом Асбестосом, он был в прекрасном настроении, так что едва ли кто мог хоть на миг представить себе, что он не спал и вообще не ложился две ночи подряд. Он одним резким словом отверг дрожащие утверждения Дэни, что она передумала и что она этого никогда не сможет перенести, и уже в такси по пути в аэропорт заставил ее принять несколько таблеток от морской болезни и запить их глотком виски.

Так как она в это утро была не в состоянии хоть что-то съесть на завтрак, ибо страх отбил у нее всякий аппетит, то крепкий алкоголь после бессонной ночи и на пустой желудок успокоил ее издерганные нервы и наполнил ее приятным теплом доверия, которое не покидало ее до того самого момента, когда пассажиры, отправляющиеся в Найроби, были проведены в зал отправления и она оказалась рядом со стройным молодо выглядевшим мужчиной с тонким, треугольным привлекательным лицом, наблюдательными карими глазами и квадратным упрямым подбородком.

Поймав взгляд Дэни, он улыбнулся ей быстрой и необычайно приятной улыбкой, на которую она сочла невозможным обижаться, и сказал:

– Я вижу, что мы вместе летим в Занзибар. Вы там бывали раньше?

Голос его был таким же неотразимо дружелюбным и жизнерадостным, как и улыбка, и Дэни улыбнулась ему в ответ и покачала головой.

– Нет? Жаль: я надеялся найти себе каких-нибудь попутчиков. Я тоже еду туда в первый раз. На самом деле я даже никогда не надеялся туда поехать. Моя фамилия неделями была на листе ожидания в самом конце, но, похоже, что все самолеты на Найроби плотно распроданы. Я уже почти распрощался с надеждой, когда мне повезло – кто-то отказался от места прямо вчера, и я получил его.

– О, – сказала Дэни, слегка подскочив. – Как удачно для вас.

– Именно так! Я – обозреватель. Свободный художник. Меня зовут Даулинг – Ларри Даулинг.

– О, – радостно сказала Дэни, – вы – репортер.

Мистера Даулинга это задело.

– Нет. Обозреватель. Вы когда-нибудь слышали о романисте по имени Фрост? Тайсон Фрост? Ну, конечно, слышали! Так вот, у него в Занзибаре свой дом, и одна газета и несколько журналов подрядили меня, чтобы я попытался получить у него интервью на небольшую статью. Если, конечно, он меня примет. К нему не просто пробиться, во всех отношениях. В любому случае, я должен постараться выжать кое-что из этой поездки, даже если с Фростом ничего не выйдет. Попытаюсь сделать какой-нибудь материал о тамошних выборах. Ходят слухи, что местные марионетки московского Насера пытаются сделать все возможное, чтобы взять остров под свой контроль.