Виктория Угрюмова - Мужчина ее мечты

— Знаете, сейчас посидим немного, дух переведете, а потом я вас доставлю, куда скажете.

Полагаю, мой ангел-хранитель старался сейчас вовсю. Но что-то мешало мне принять столь нужное предложение: не говоря о том, как симпатичен мне был этот молодой человек, и о том, чем я ему обязана, язык не поворачивался сказать коротенькое «да».

— Не беспокойтесь, пожалуйста, — ответила я как можно любезнее. Обижать молодого человека в мои планы не входило. — Сама доберусь. Тут уж совсем недалеко.

— Вы уверены?

Мне показалось, что голос его чуть-чуть погрустнел.

— Совершенно уверена.

— Ну что же. Не смею вам навязываться. — Он поднялся, несколько секунд потоптался рядом. — Может, все-таки…

Я только головой покачала. Мне явно следовало на какое-то время остаться одной и собрать воедино разбегающиеся мысли. Молодой человек вытащил из кармана бумажник, добыл из отделения светлый картонный прямоугольничек и протянул его мне на раскрытой ладони:

— Это моя визитка. Здесь и рабочий телефон, и домашний. Позвоните, если захотите. И если будет плохо или страшно, позвоните мне. Я с радостью помогу.

Я недоверчиво на него посмотрела. Откуда он знает про страшно и плохо и про необходимость помощи?

— У вас на лице написано, — пожал он плечами, демонстрируя пугающую способность читать чужие мысли. — Пожалуйста, позвоните. Только скажите напоследок, как вас зовут, прекрасное видение?

— Ника, — ответила я, ибо не отвечать неприлично.

— Ника Самофракийская, — расцвел он. — Крылатая рыжая Ника с зелеными глазами. Ну разве не мечта? — И пошагал прочь, повергнув меня в полное изумление. Ведь собирался же садиться в поезд! Ничего не понимаю… Потом я сообразила, что не поблагодарила его так, как приличествует моменту, но догонять не стала. На меня словно ступор нашел.

Визитная карточка гласила: «Игорь Разумовский. Директор фирмы „Ахилл“». Дальше шли телефоны, и никаких пояснений — что это еще за фирма, какие услуги она оказывает.

Ангел-хранитель выглянул из-за плеча и ехидно улыбнулся…

Володька проснулся в половине шестого утра. Мог бы спать и до полудня, но сработала старая привычка. Он с удовольствием потянулся под тончайшим шелковым одеялом, обвел взглядом спальню, залитую лучами утреннего умытого солнца. Он любил эту комнату — оливковые шпалеры в мелкие чайные розочки и большой камин, специально привезенный из Италии, старинный, тяжелый, с бронзовой кованой решеткой и мраморной полкой, на которой теснились мелкие серебряные и бронзовые фигурки; и лохматые шкуры, устилавшие дубовый пол; и картины, и коллекцию холодного оружия, занимавшую две стены. Здесь легко дышалось и хорошо спалось. Как и должно спать счастливому человеку с чистой совестью.

Он выпрыгнул на шкуры и принялся делать упражнения. В принципе мог бы и подождать немного: все равно собирался ехать в зал, к старику Шу, но тело откликалось на каждое движение таким восторгом и всплеском энергии, что жаль было не использовать любую возможность. Позанимавшись полчаса, Володька направился в ванную. Все это время он пытался вспомнить, что же ему такое приятное снилось, вызывающее улыбку. Он любил просыпаться в одиночестве и в тишине вспоминать свои сны, которые, как и в детстве, оставались цветными, яркими и волшебными.

Он вообще был из породы одиночек. Обладая гордым и независимым нравом, он не выносил, когда кто-нибудь пытался им распоряжаться. По этой причине не стал заканчивать учебу в университете, куда с блеском поступил на отделение восточных языков; по этой же причине не удовлетворился работой в должности старшего инженера какого-то из министерств, куда по большому знакомству пристроил его отец-профессор. Лет десять назад он нашел себе дело по душе и делал его хорошо, не задумываясь над этическими вопросами.

В самом начале, когда в стране были огромным дефицитом хорошие иномарки, возил машины с Дальнего Востока. С ним предпочитали иметь дело очень солидные люди: его знание японского и китайского сослужило добрую службу. Эти же солидные люди, присмотревшись к молодому человеку, предложили дело посерьезнее. Он согласился и спустя два года уже возил оружие, в котором стал разбираться не хуже любого специалиста.

В середине 80-х его занесло в Китай, и там он познакомился со стариком Шу — Да-Дао-Шу, что является названием холодного оружия, но не человеческим именем. Видимо, Володька показался ему человеком действительно незаурядным. Иначе как понять старого китайца, который бросил дом и близких и отправился за ним в далекую Украину, объявив, что наконец-то нашел себе ученика.