Кристи Доэрти - Ночная школа. Наследие

Через какое-то время она вновь подумала о Зои, но уже не столь эмоционально, как прежде. Потом позволила себе поразмышлять о мистере Пэтеле, о том, в частности, сколь жесткими, холодными и безапелляционными были сегодня его слова и манеры. Интересно, Рейчел именно это имела в виду, когда говорила об отце нелицеприятные вещи, — или что-то другое?

Преодолев примерно две мили, она вбежала в особенно темный участок леса и сразу замедлила шаг, опасаясь угодить ногой в какую-нибудь колдобину или зацепиться за корень дерева. Темнота здесь была такой густой, что, казалось, обладала весом и плотностью. Ей даже показалось на минутку, что она давит ей на плечи.

Неожиданно усилился ветер, шум, издаваемый тысячами качающихся деревьев, стал значительно громче и теперь напоминал рев прибоя, разбивающегося о прибрежные скалы.

Затем где-то вдалеке послышался пронзительный, на высокой ноте вой дикой лисы, от которого стыла в жилах кровь, а на коже выступали мурашки. Элли была уверена, что это лисица. Девушка, которую убивают и которая зовет на помощь, кричала бы по-другому.

«Определенно лисица. Так что успокойся».

Хотя желанное спокойствие не приходило, Элли снова начала набирать скорость, но вернуться к ровному размеренному ритму, в каком она двигалась до того, как вступила в черный провал лесной чащобы, оказалось не так-то просто. Теперь она вздрагивала от каждого постороннего звука, и то и дело оглядывалась через плечо, так как ей никак не удавалось отделаться от мысли, что за ней по тропинке кто-то бежит.

«Ну и пусть бежит. Ведь наверняка это кто-то из наших», — сказала она себе, но от этого ей легче не стало.

Потом она неожиданно поймала себя на том, что начинает считать шаги, как это бывало с ней в минуты сильного нервного напряжения, и усилием воли заставила себе прекратить это. Не хватало еще, чтобы у нее в темном глухом лесу начался неконтролируемый приступ паники.

«Успокойся, Элли, не будь дурой, успокойся, Элли, не будь дурой, успокойся, Элли…»

Она повторила про себя эту фразу: «успокойся, Элли, не будь дурой», — тридцать семь раз, как вдруг увидела в густой тени деревьев черный силуэт какого-то человека.

Все произошло так быстро, что она уже миновала этот объект, когда до ее сознания дошло наконец во всей полноте, что именно она видела. Остановившись, она резко повернулась и посмотрела назад, но в густой тени уже никого не было. Тогда она быстрым шагом вернулась к тому месту, где, как ей казалось, стоял мужчина в темном костюме и смотрел на нее, но…

Но никого не обнаружила.

И продолжала пребывать в полном одиночестве.

Хруст ветки за спиной снова заставил ее крутануться вокруг собственной оси, но она ничего в чернильной тьме не разглядела.

Потом новый порыв ветра заставил деревья скрипеть, шуметь и раскачиваться, и она стала убеждать себя в том, что слышала лишь скрипучий звук трущихся друг о друга веток.

Но если честно, в это не верила.

А потому снова помчалась по тропе в прежнем направлении. На этот раз она бежала, что было сил, и, хотя ей очень этого хотелось, больше назад не оглядывалась. По какой-то странной причине она не сомневалась, что кто-то находится у нее в тылу. Какой-то человек. Или, может быть, люди? А что, если они ее преследуют? И уже догоняют?

А если они уже у нее за спиной?

И тут Элли побежала так, как не бегала никогда в жизни, не обращая внимания на бешено стучавшее сердце, опалявшее легкие пламя и непереносимую боль в сводимых судорогой мышцах ног.

Лишь выбежав из чащи в редкий подлесок и увидев сквозь тонкие стволы молодых деревцев бежавших по тропинке на некотором удалении от нее учеников Вечерней школы, она немного пришла в себя и, успокаиваясь, позволила себе оглянуться. Но опять никого не увидела. Черневшая у нее за спиной тропинка, уводившая в глубь леса, оказалась совершенно пустой.

Окончание забега фиксировал член тренировочной группы, вооруженный жезлом со вставленной в него голубой флуоресцентной лампой. Он молча взмахивал им всякий раз, когда бегун или бегунья пересекали финишную черту. Элли, прихрамывая, спустилась в подвал, прижимая ладонь к глубокой царапине на бедре, и сразу же направилась в тренировочную комнату «номер один», где обратилась к Раджу Пэтелу, негромко переговаривавшемуся с мистером Желязны.

— Там, в лесу… — выдохнула она, — скрывается какой-то человек. Мужчина. Я сама видела.

Затем, тяжело дыша, перегнулась в талии и, уперши руки в колени, стала отсутствующим взглядом наблюдать за тем, как скатывавшиеся с нее капли пота впитывались в покрывавший пол голубой палас.