Олег Волынец - Серебро и свинец, иной вариант

— Б…, ну чего они там поделить не могут? — проворчал Никитин.

— Куда дальше ехать? — предположил Серега, глядя, как замполит поочередно тычет рукой вперед, назад и в небо. — Может, мы того, заблудились?

— Ну да, млин, заблудишься тут, — проворчал сержант. — Дорога есть, ну и при по ней. Чего еще выдумывать? Умные все, млин.

— О, кажись, добазарились, — обрадованно сообщил Серега. — Обратно лезут.

— Млин, — в третий раз повторил сержант. — Только я отлить намылился…

В наушниках засвистело и завыло.

— …Быть готовыми к нападению местных жителей, — донеслось до Сереги. — Продвигаться предельно… шшш..

— Ой-е… — прошептал водитель, не заботясь о том, слышат ли его товарищи.

Если бы приказ об эвакуации не застиг группу старлея Левшинова в лесу, откуда вытащить вертолетами его четыре бээмдэшки было невозможно, командир, вероятно, не отдал бы злополучного этого приказа. Но у него еще оставался выбор — продвигаться вперед, к Бродам, или вернуться в Дальнее Капище. И он тоже был выбором между жизнью и смертью.

Чужой, незнакомый звук наплывал из-за поворота. Въярник Кюни вздохнул и перехватил лук поудобнее.

Первое боевое чудовище пришельцев выскочило из-за поворота — Въярник даже представить не мог, что такая громадина сможет двигаться настолько быстро, — на миг замерло, выплюнув облако сизого дыма, и рванулось вперед, ныряя в колдобины. Следом за ним появилось второе… третье… четвертое.

— Приготовиться! — заорал что было мочи владетель Картроз. Таиться было уже ни к чему, другое дело — перекричать рев железных чудищ.

Первой полыхнула командирская БРДМ. Только что она нырнула в очередной ухаб, из-за которых любой советский проселок начинал вспоминаться Сереге с неизбывной тоской, и вдруг что-то ярко вспыхнуло, и боевая машина окуталась черным дымом.

Серега рванул рычаг. Бээмдэшка резко затормозила, чуть, как показалось механу, не опрокинувшись на нос. Из десантного отсека донесся грохот вперемешку с матюгами.

Следующей полыхнула замыкающая БМД. Люки десантного отделения распахнулись, и наружу выпало три огненных комка, начавших судорожно перекатываться по земле. Потом внутри глухо рвануло — одних гранат перед выходом закинули два ящика, — и больше из машины не вышел никто. Только жирный, чадный дым продолжал струиться из распахнутых люков.

Третьей машине повезло больше. В ней полыхнул только мотор — и система пожаротушения наконец-то получила шанс. Но и этого хватило, чтобы БМД мертвой грудой застыла посреди дороги.

Мертвой, но не до конца. С тяжким скрежетом провернулась башня, нащупывая хоботком цель. Из распахнутого люка вывалился первый десантник.

И тогда зашелестели стрелы. Вшихх, вшихх — сразу две стрелы угодили в солдата, так и не успевшего понять, откуда пришла смерть. Несколько секунд он еще продолжал стоять, непонимающе глядя на черные, с рыжими полосками перья, затем медленно опустил автомат и мешком повалился на дорогу.

Позднее Серега очень старательно пытался понять, какое неведомое чувство подсказало ему источник неведомой смерти — справа от дороги — и то, как от нее укрыться. Но тогда у него не было времени на осознание этого. Он снова рванул рычаги — бээмдэшка взревела, содрогнулась и резко дернулась влево и назад — так, что горящий остов замыкающей машины оказался между ней и лесом.

Мотор заглох. В наступившей тишине ясно слышался веселый треск пламени, изредка прерываемый глухими взрывами — в горевших машинах продолжали рваться боеприпасы.

— Суки, а, вот суки… — пробормотал сержант Никитин, сползая из башни. — Нет, ну какие же суки, а… Как они нас… — Он осекся и, вскинувшись, яростно заорал: — Чего расселись, падлы! Ждете, пока нам жопу подпалят?! Наружу! Все наружу, б…!

Повторной команды не потребовалось. Десантники ринулись из машины. Заработал вбитый десятками тренировок рефлекс — отбежать, упасть и наставить автомат в сторону цели, в данном случае — мелькающей в просветах дыма зеленой стены леса. Кто-то даже сумел углядеть — или просто почудилось — движение на сплошном зеленом фоне и вытянул вдоль леса длинной, на полмагазина, очередью. В ответ из-за дыма с шуршанием прилетела стрела и воткнулась в землю как раз около сапога сержанта Никитина.

Тот было вскинул АКМС с длинным, от ручника рожком, но вдруг опустил ствол вниз и оскалился.

— Бля буду, — проговорил он, переводя взгляд с леса на замершую посреди дороги машину первого отделения. — А ведь эти падлы нас ни хера не видят.